30 августа / 12 сентября – день перенесения мощей святого благоверного князя Александра Невского. Он родился 30 мая 1219 года в Переяславле в семье великого князя Ярослава Всеволодовича и княгини Феодосии, дочери князя Мстислава Удалого.
Как и другие княжичи, он с детства изучал Библию, особенно и Псалтирь, а также овладевал секретами воинского искусства.
В то время самым независимым и свободолюбивым городом на Руси был Новгород. Новгородцы сами выбирали себе князей, причем нередко ссорились с недавно выбранными правителями.
Они предложили Ярославу Всеволодовичу занять новгородский престол. Это была большая честь, и он согласился. Так Александр вместе с отцом оказался в Новгороде.
Ярослав Всеволодович не хотел во всем подчиняться воле новгородцев и решил установить в городе полноценную княжескую власть. Новгородцам это оказалось не по нраву, и возник конфликт, который кончился тем, что в 1228 году Ярослав Всеволодович вернулся в родной Переяславль, оставив сыновей, Александра и Феодора, на попечение доверенных бояр. Через пять лет Феодор умер, и княжич Александр остался в городе совершенно один.
Новгородцам полюбился молодой правитель, однако полностью подчиняться его воле они не хотели. В то же время отец требовал от сына, чтобы тот позаботился об укреплении в Новгороде княжеской власти.
Юному князю приходилось очень нелегко, однако удивительные душевные качества, умение общаться с разными людьми, вникать в их проблемы, быть ко всем милостивым и готовым помочь каждому, кому требовалась помощь, несколько сгладили ситуацию. «Он был милостив сверх меры», – говорится в летописи.
Отец был доволен сыном, а новгородцы с гордостью и любовью называли Александра «наш ».
Александр покорял людей и внутренней, душевной, и внешней, телесной красотой.
По красоте его сравнивали с ветхозаветным Иосифом, по силе – с Самсоном, по уму – с Соломоном, по мужеству и военным доблестям – с римским императором Веспасианом.
Александру пришлось княжить в сложное время. Мало того, что ему достался самый вольнолюбивый город и надо было бороться в внутренними проблемами, – стали одолевать внешние враги.
После того, как 1223 году южнорусские князья потерпели поражение в битве с татарами на реке Калке, а потом еще одну неудачу на реке Сити, на Руси начался период татарского могущества – ига. Дошло до того, что хан стал решать, кому именоваться великим князем.
Много трудов стоило отцу Александра добиться у хана Батыя этого титула. Он умилостивил его, с тем чтобы максимально облегчить жизнь своих подданных в это тяжелое время. Жители русских земель обязаны были платить Орде огромную подушную подать, но зато хан оставил неприкосновенной Русскую Церковь.
Пока отец налаживал порядок на порабощенной татарами территории, Александру пришлось отражать натиск с Запада.
Чтобы укрепить западные рубежи, Александр Ярославич заручился поддержкой Полоцкого князя Брячислава и даже женился на его дочери Александре.
Первыми из западных врагов начали наступать шведы.
В самой Швеции тогда все было тоже не очень спокойно. Королем был бездетный Эрих. Зная, что в государстве нет наследника, его родственник Биргер решил занять после него шведский престол. Чтобы усилить свое влияние и заручиться поддержкой народа, он решил прославиться как полководец.
После смелых набегов на территорию, где теперь находится Финляндия, рыцарь решил двинуться на Русь, ослабленную, как ему сообщили, набегами татар.
В 1240 году Биргер с большим войском, которое состояло из шведов, норвежцев и финнов, а также в сопровождении католических епископов вторгся в устье Ижоры (приток Невы).
Начало военной кампании было хорошее, и он послал в Новгород дерзкое письмо княжившему там Александру.
«Я уже в твоей земле, – писал смелый рыцарь, – опустошаю ее и хочу взять в плен и тебя. Если можешь мне сопротивляться – сопротивляйся».
Это бравирование можно объяснить тем, что Биргер был убежден в невозможности сопротивления со стороны Новгорода: нападение было неожиданным, Русь истощена, готового войска новгородцами собрано не было.
Однако Александр не испугался дерзкого шведа. Во всем уповая на помощь Господа и молитвы Богородицы, он испросил благословения на битву у новгородского владыки Серапиона, помолился в храме Святой Софии Премудрости Божией и выступил с дружиной против шведского рыцаря.
Перед битвой Господь послал новгородцам знамение. Один из воинов Александра, ижорянин Пелгусий (в крещении ) был в ночной страже.
На рассвете он услышал со стороны реки шум от приближающегося судна. Сначала Пелгусий решил, что это враги, а потом разглядел в лодке двух витязей, удивительно похожих на святых Бориса и Глеба, как их изображали на иконах.
«Брат Глеб, прикажи грести быстрее, поспешим на помощь сроднику нашему Александру Ярославичу», – сказал один из них.
Пелгусий немедленно рассказал о видении князю, и Александр решил тут же напасть на шведов. Это во многом решило исход сражения.
Шведы никак не ожидали, что новгородцы окажут им сопротивление, и уж тем более не предполагали, что они осмелятся так внезапно на них напасть. Окончательно дух шведов сломила храбрость, с которой русские воины шли в бой. Сам князь бился в первых рядах. Надо думать, поразило воинов Биргера и другое.
Битва продолжалась с утра до вечера и закончилась бегством шведов. Когда же на другой день русские воины осмотрели поле сражения, они увидели на другом берегу Ижоры (куда новгородцы не переправлялись) множество погибших шведских воинов, т. е. ангелы Божии невидимо помогали русским в этом сражении и вместе с ними сокрушали неприятельские войска.
Благодаря Господа за одержанную победу, Александр вернулся в Новгород.
Новгородцы с радостью встречали любимого князя, однако вскоре рассорились с ним. Александр, как когда-то его отец, уехал на Родину – в Переяславль.
Ссора с князем, тем более таким, как Александр, который после сражения со шведами получил прозвание Невский, ни к чему хорошему не привела.
Узнав об отъезде Александра, ливонские немцы взяли пограничную псковскую крепость Изборск, вступили в Псков, заняли часть новгородских земель и стали бессовестно грабить земли в 30 верстах от Новгорода.
Кем были эти завоеватели? Ливония – это теперешняя Прибалтика. Немцы пришли туда во 2-й половине XII в., а в 1201 г. построили здесь столицу, которую назвали Рига. В следующем году они основали духовно-рыцарский Орден, целью которого было не просто завоевать окрестные земли, но и обратить их жителей в католичество.
В 1237 году Орден Меченосцев соединился с таким же Орденов Тевтонцев, который к тому времени успел утвердить свое господство по нижнему течению Вислы.
Узнав о том, что их осаждают ливонцы, новгородцы пришли в ужас. Они тут же раскаялись в том, что рассорились с Александром Невским, и решили упросить его вернуться обратно.
Для этого они решили обратиться к отцу князя, и послали гонцов во Владимир, чтобы Ярослав Всеволодович отпустил сына в Новгород.
Ярослав отправил к ним другого сына – Андрея. Но новгородцы понимали, что спасти их может только Александр. Тогда они отправили к нему посольство во главе с архиепископом.
Александр был милостивым князем и талантливым полководцем. Он знал, что только он может спасти Новгород, и потому, забыв о нанесенной ему обиде, отправился в охваченный страхом город.
С приездом Невского все изменилось. Что самое главное, к горожанам вернулась вера в победу.
Собрав войско, Александр отправился освобождать Псков. Но князь не ограничился только этим и решил предупредить возможность новых нападений.
Помолившись в храме Святой Троицы перед ракой с мощами Всеволода Мстиславича и заручившись молитвенной поддержкой псковичей, Александр направился в Ливонию.
Немцы, как чуть раньше шведы, не ожидали такого поворота событий, и Ливония была опустошена русскими войсками. На обратном пути из Ливонии во Псков благоверный князь остановился на берегу Чудского озера, и здесь 5 апреля 1242 г. произошла знаменитая битва с немецкими рыцарями, известная в истории как Ледовое побоище.
Как ни странно, немцы были уверены, что победят в этом сражении. «Пойдем возьмем в плен русского князя Александра; славяне должны быть нашими рабами»,- хвастливо говорили рыцари.
Как и прежде уповая на помощь Господа, Александр молился и не обращал внимания на подобные слова.
Сначала удача была на стороне немцев: плотные доспехи делали их неуязвимыми для врага, а мощные копья без труда сокрушали легковооруженных славян. Но вскоре ситуация поменялась. Благодаря удачному маневру войска Невского напали на немцев со стороны, откуда рыцари не ожидали. Нужно было быстро сориентироваться, но тяжелое вооружение делало рыцарей неповоротливыми. Славяне же старались заманить немцев к середине озера, где лед был тоньше. Рыцари были слишком тяжелы, и многие из них попросту провалились под лед.
Русские одержали блестящую победу.
Псковичи радостно приветствовали своего освободителя, после чего Александр поехал в Новгород, а оттуда – в Переяславль.
В Ливонии же сделалась паника. Магистр Немецкого Ордена отправил посольство к датскому королю, чтобы на случай войны тот оказал ему поддержку. Когда же выяснилось, что идти войной на Ливонию и брать Ригу Александр не собирается, немцы отправили послов в Новгород, чтобы заключить мир и обменяться пленными.
Следующими на Русь напали литовцы. Литовцы угрожали псковским и новгородским землям и раньше, но их войска всегда были слишком слабы по сравнению с русскими. В XIII в. Литву слали одолевать рыцари Немецкого Ордена. Чтобы противостоять им, литовские племена объединились, создали войско и поначалу вступали в союзы с русскими, чтобы противостоять немцам, а потом стали время от времени совершать набеги на пограничные русские земли.
Александр несколько раз разбивал литовские войска в русских землях. А под конец погнался за ними в Литву и там нанес им последнее сокрушительное поражение.
Весть о победах Александра разнеслась по всей Руси. Она ободряла людей, вынужденных жить под властью хана, и вселяла в них надежду на освобождение. Многие хотели, чтобы Александр принял титул великого князя.
В 1246 году умер отец Александра Невского, и князь с братом Андреем поехал в Орду. По старому порядку, титул великого князя полагалось принять дяде Александра, Святославу Всеволодовичу, но теперь все делалось с ведома хана.
Когда русские приезжали в Орду, из заставляли соблюсти некоторые языческие обычаи (поклониться идолам, пройти через огонь), а уже потом допускали на поклон к хану. Тех, кто отказывался почтить ордынских богов, ждала смерть.
Князь Александр наотрез отказался от исполнения обрядов.
«Я христианин, – сказал он, – и мне не подобает кланяться твари. Я поклоняюсь Отцу и Сыну и Святому Духу, Богу единому, в Троице славимому, создавшему небо, землю и все, что в них».
Вопреки обычаю хан Батый сохранил русскому князю жизнь. Александр же поклонился ему с такими словами: «Царь, я кланяюсь тебе, потому что Бог почтил тебя царством, но твари я не стану кланяться. Я служу единому Богу, Его чту и Ему поклоняюсь».
Батый был поражен красотой князя, его мудростью и душевными качествами.
Батый не был самостоятельным властелином, он считался лишь наместником великого хана, жившего в Кара-Коруме, в горной окраине азиатской пустыни Гоби, расположенной за Байкалом. Поклонившись ближайшему своему властелину – ордынскому хану, русские князья должны были отправиться и на поклон к верховному владыке монголов в отдаленную его столицу. Этот далекий, крайне трудный путь должен был, по приказанию Батыя, совершить и благоверный князь Александр Ярославич.
Он был милостиво принят повелителем Азии и некоторое время прожил в столице монголов, внимательно изучая характер этих властителей Руси. Только уже в 1250 г. Александр Ярославич и его брат Андрей вернулись на Русь. Хан дал Андрею великокняжеский престол, а за Александром Ярославичем оставил и Новгород.
Князь Андрей, в отличие от брата, оказался не очень хорошим правителем. Он не мог ужиться с татарами, и преемник Батыя Сартак послал против него войска под командованием Неврюя. Андрей бежал в Швецию, а спасать русские города снова пришлось Александру. Он съездил в Орду и уладил отношения с новым ханом.
В 1257 году с целью точнее определить доходы, которые можно получать с Руси, татары прислали своих чиновников исчислить всех русских людей.
По настоянию князя во Владимиро-Суздальской Руси исчисление произошло спокойно, но, когда в Орде захотели посчитать жителей Новгорода, жители вольнолюбивого города взбунтовались. Новгородцы начали устраивать вечевые собрания и постановили скорее умереть, чем подчиниться ханскому требованию, ведь Новгород не был завоеван татарами.
Александр уговорил знать согласиться с требованиями хана и уплатить дань, но простой люд был против. Его поддержал сын Александра Василий, за что отец лишил его княжения и отправил в Суздаль. Поняв, что подавлять мятеж бессмысленно, Александр… уехал из города. Тогда новгородцы испугались, что будут завоеваны, и решили подчиниться князю.
Москва встретила святого Александра Невского много веков спустя после его смерти. Только его родной брат Михаил Хоробрит недолго княжил в Москве и по одной из версий ученых, оставил ей кремлевский Архангельский собор, освященный по его именинам. А сын Невского, первый великий князь Москвы св. Даниил Александрович добился самостоятельности удельного московского княжества и основал в Москве первый православный монастырь.
И в Москве же был канонизирован князь Александр Ярославич. Его особенно почитал Иван Грозный, тогда еще Иоанн Васильевич, и в 1547 году, в великий для России год венчания на престол первого русского царя, на Московском соборе Александр Невский был причислен к лику святых. По преданию, и первый Романов, царь Михаил Федорович, венчался на русский престол с его посохом – и именно при этом государе в Кремле был освящен первый русский храм во имя св. Александра Невского.
Самого Александра Невского Москва чествовала при Петре I, когда тот, истово почитавший святого князя своим покровителем и, желая иметь его патроном новой северной столицы, приказал перенести его честные мощи из Владимира в Петербург. Для священного шествия император велел соорудить огромный ковчег, обитый бархатом, с высоким балдахином: его размеры были столь велики, что во Владимире пришлось разбирать часть монастырской стены обители Рождества Богородицы, где был погребен святой князь.
18 (30) августа 1723 года Москву облетел колокольный звон: встречали святые мощи великого князя, на пути в северную столицу. Крестный ход, отправившись из Кремля, встретил торжественную процессию у церкви Василия Кесарийского на Тверской. Под звон всех городских колоколов шествие направилось к Кремлю, но из-за высокого балдахина не стали вносить ковчег в ворота и поклонялись князю подле московских стен.
На следующий день Москва проводила его на север. Эра московских храмов во имя святого князя была впереди.
Символично, что именно в Кремле патриарх Филарет освятил первый в России храм во имя святого Александра Невского. Датой его освящения считается 1630 год, хотя в летописи храм упомянут уже в 1625 году. В то время он стоял рядом с колокольней Ивана Великого, а во второй половине XVII века был перенесен в здание Приказных палат у верхних Тайницких ворот, к Тайницкой башне, (кстати, самой древней, первозаложенной башне Кремля) и освящен в 1683 году. Так главная русская крепость, сердце России, отдавалась под защиту ее небесного хранителя, имея в своих стенах посвященный ему храм. Он был разобран в 1772 году ради строительства архитектурного монстра – Кремлевского дворца по проекту Василия Баженова. И хотя оно не состоялось, от храма уцелел лишь иконостас – его перенесли в собор Василия Блаженного, в придел Входа Господня в Иерусалим.
Однако строительство храмов, посвященных Александру Невскому, бурно развивалось только в XIX веке, когда он стал небесным покровителем сразу трех русских императоров – Александра I, Александра II и Александра III. Обычно престолы этих храмов (как главные, так и приделы) были освящены по тезоименитству государей. Однако диапазон посвящения был огромен, всеохватен. Символично, что во имя Александра Невского освящались в основном «государственные» домовые, больничные, училищные, военные и даже тюремные храмы, где христианство исповедовалось в патриотизме, в сердоболии и милосердии к нищим, убогим, престарелым, немощным, падшим, словно вторя знаменитым словам святого князя: «Не в силе Бог, а в правде».
Были и торжественные храмы и приделы, сооруженные в память о победе Александра Благословенного над Наполеоном и отмены крепостного права Александром Освободителем. Было несколько престолов, освященных в память его мученической кончины, в чем Москва вторила петербургскому храму Спасу на Крови. К революции первопрестольная насчитывала около 15 храмов Александра Невского (не считая приделов), строительство которых началось в XVII веке и, прервавшись на советский период, продолжается в наше время.
Ученые отметили интересный факт – подавляющее большинство этих храмов находились близ Тверской улицы. Одной из первых там была освящена домовая церковь в резиденции московского генерал-губернатора: в 1807 году архитектор И.Еготов соорудил для градоначальника храм в честь тезоименитства царствующего императора. Главной же темой прославления Александра I и его небесного хранителя стала доблестная победа в Отечественной войне. Уже в 1815 году в старинной церкви Параскевы Пятницы, что стояла в Охотном ряду, дворянское собрание своим иждивением устроило придел св. Александра Невского и муч. Екатерины - в честь императора-победителя и его сестры. Эта церковь во многом предвосхитила благодарственный храм Христа Спасителя. В росписи Пятницкого храма после Отечественной войны изображались святые, память которых празднуется в дни «знаменитых побед, одержанных над опустошителями Москвы с 14 года».
В самом же храме Христа Спасителя на хорах был освящен северный придел во имя Александра Невского – по тезоименитству всех трех императоров, принимавших участие в создании храма. Однако освящение этого придела было частью общего замысла благодарственного храма-памятника, посвященному Богу и хранимой Им России, чтобы, по словам Николая I, все в нем напоминало о бесчисленных Божественных милостях, явленных нашему Отечеству. Посвящение обращало мысль к великой истории России и ее национальным героям, славило святого князя как хранителя страны и в грозные дни Отечественной войны. Оттого придел и устроили в северной части, по направлению к новгородской земле, где жил и правил князь Александр Ярославич. В росписи придела подвиги и благочестие князя прославлены монументальными картинами из его жития, представляющих святого князя как верного христианина, твердого исповедника православия и радетеля о русской земле в то тяжкое время, когда России приходилось отражать вражеский натиск с двух сторон: сопротивляться монгольскому хану Батыю, и отражать натиск крестоносцев с Запада.
Один из редчайших образов «Послы Папы пред Александром» свидетельствует о непреложном созидании князем в России православной веры и о его защите апостольской Православной Церкви, что всегда, во все времена, являлось и сохранением национальной независимости. Сюжет повествует, как Папа Римский Иннокентий IV, узнав о бедствии, постигшем Русь - нашествии монголо-татарских полчищ, - послал двух своих кардиналов с предложением принять на Руси католичество, обещая признать его «знатнейшим» среди всех латинских князей. Письмо содержало обман, будто бы сам отец князя Александра, князь Ярослав, уже обещал свое повиновение римскому престолу. Александр Невский отвечает папским легатам отказом: «Мы знаем истинную веру и церковь от Адама до Христа и от Христа до VII Вселенского собора, содержим то самое учение, которое преподано Апостолами, и вашего учения принимать не желаем».
Другим грандиозным благодарственным храмом - вторым после храма Христа Спасителя - должен был стать собор Александра Невского на Миуссах в честь освобождения русских крестьян от крепостного права. Освятить его намеревались по именинам царя-освободителя, и посвящение благодарственного храма за освобождение русского народа именно святому Александру Невскому было очень знаменательно. К тому же в нижнем приделе Тихона Воронежского во время I мировой войны каждый день служили литургии и панихиды по русским православным воинам, павшим на поле брани. «Не имевшие отечества» разорили недостроенный собор и возвели дворец пионеров (О трагической судьбе храма мы рассказывали в публикации «Улица 19 февраля»).
Между тем, в 1884 году, пока в Москве собирались строить этот собор, жители подмосковной деревни Острогино (нынешнее Строгино) просили дозволить им соорудить на свои средства часовню Александра Невского «в память в Бозе почившего императора». Она была освящена уже в 1887 году и стала единственным освященным церковным памятником в честь отмены крепостного права. В престольный праздник 30 августа после литургии и панихиды по убиенному императору, к ней направлялся из местной церкви торжественный крестный ход: перед образом святого князя служили молебствие о здравствующем царе и всем Царском доме. В советское время из ее кирпича был построен магазин, исчезнувший в 1970-е годы при строительстве микрорайона. Стояла же она в районе современной улицы Исаковского.
Но вернемся в начало XIX века, когда правил благословенный государь Александр Павлович, помимо воинских дел усердно занимавшийся образованием верноподданных. Оттого его память почитали как при жизни, так и посмертно освящением домовых церквей в основанных им учебных заведениях. И воспитание юных граждан Российской империи тоже предавалось под сень небесного хранителя России.
Церковь Александра Невского в Мещанском институте на Новой Божедомке была освящена в грозном июле 1812 года. Потом и сам институт, основанный для воспитания купеческих и мещанских детей, а также сирот военных, чиновников и духовенства, получил имя своего основателя Александра I. Роскошное здание, первоначально предполагавшееся для Вдовьего дома, построил И. Жилярди, но Вдовий дом обосновался в Кудрине, а сей дворец занял Мещанский институт.
Домовая церковь при Мещанских училищах на Большой Калужской (Ленинский, 6) была освящена в 1839 году, в здании, исторически связанным с эпохой Александра I. В этом дворце, когда-то принадлежавшем самому графу А.Г.Орлову-Чесменскому, а потом А. Н. Полторацкой, в 1812 году состоялся первый в Москве после изгнания французов дворянский бал, а в 1814 году именно здесь был устроен новый грандиозный бал - по случаю взятия Парижа. В 1832 году Московское купеческое общество купило этот замечательный дом под богадельню, но в 1835 году открыло в нем мужское Мещанское училище, а в 1843 году и женское – для воспитания бедных детей, продолжая начатую Александром I традицию. Здание перестроил известный архитектор М.Д.Быковский, соорудивший и домовую церковь. Летом 1892 года в ней прощались с усопшим С.М.Третьяковым, почетным попечителем Мещански училищ и братом знаменитого коллекционера.
Церковь пережила даже революцию, когда дом заняла Горная академия (в тяжелые и голодные 1918-1919 годы ее штатным архитектором состоял сам Федор Шехтель). И в то время, когда Декретом 1918 года стали упразднять все домовые церкви, особенно при учебных заведения, здесь церковь сохранялась дольше всех, из-за имени ее архитектора. Даже когда в 1925 году руководство Горной академии решило ее уничтожить, воспротивился Наркомпросс, объявив церковь и ее иконостас памятником искусства. Спасти ее все же не удалось.
В память Александра I была освящена домовая церковь в основанной по его указу Практической академии Коммерческих наук на Покровском бульваре,11. Интересно, что и это здание, построенное Матвеем Казаковым для богатого домовладельца Дурасова (его именем назван один местный переулок) тоже было связано с Отечественной войной: здесь расположился наполеоновский генерал Вендемен, но из-за пожаров вскоре перебрался на Пресню. А потом дом перешел к графу М. Дмитриеву-Мамонову, основателю первых тайных революционных обществ в России. В 1844 году его душеприказчик продал дом для Академии, и после перестройки в 1851 году там была освящена домовая церковь в память государя-основателя.
Считается, что до того Академия находилась на Солянке, основанная согласно указу в 1806 году на средства богатых купцов. Один из них был городской голова А.Куманин, другим – грек-миллионер Зой Зосима, пожертвовавший 150 тысяч рублей и коротавший последние годы в Никольском монастыре. Академия предполагалась «торговой школой» для детей московских купцов, почетных граждан, мещан и иностранцев купеческого сословия. Окончившие с отличием получали звания кандидатов коммерции. Из преподавателей запомнился Н.Е.Жуковский, а из выпускников – писатель Н.Телешов, почти всю жизнь проживший на Покровском бульваре, и Никита Балиев, первый русский конферансье, один из основателей знаменитого театра «Летучая Мышь». После революции здесь разместилась Военно-инженерная академия.
На эпоху государя Александра II пришлась вторая волна строительства храмов, посвященных святому благоверному князю Александру Невскому. Император сам заказал для Александровского зала Большого Кремлевского Дворца шесть огромных полотен с изображением подвигов святого. Храмы же в честь тезоименитства царя-освободителя, тоже возводились как при его жизни, так и после смерти, в память его мученической кончины.
Из первых самой известной в Москве стала домовая церковь при Комиссаровском техническом училище, что в Благовещенском переулке,1 на Тверской. Основано это училище было в 1866 году на средства железнодорожного короля Петра Ионовича Губонина и названо по фамилии мещанина, спасшего жизнь государю при покушении Д.Каракозова. Губонин выделил и все требуемые средства для сооружения домовой церкви, которую освятил сам митрополит Иннокентий в августе 1871 года. В этом учебном заведении готовили технические кадры для России - специалистов-механиков на заводы и фабрики. Конкурс был 6-7 человек на место, хотя обучение и содержание в пансионе было платным, а при поступлении еще брали залог в 10 рублей за непредотвратимую порчу имущества и книг. После революции здесь расположился Институт им Ломоносова под руководством ГМКржижановского, а потом Военная академия. Ныне раздаются призывы восстановить этот храм в его историческом здании.
Другая Александровская церковь была освящена в 1872 году при Ново-Екатерининской больницы на Страстном бульваре, выстроенная на внутреннем дворе для отпевания покойников. (Главная церковь больницы была освящена во имя св. Екатерины, по тезоименитству основательницы Екатерины II). Такие «вторые» храмы возводили тогда в большинстве московских больниц, дабы отделить, обезопасить больных, приходящих в домовый храм на молитву, от усопших, во избежании распространения инфекции. Сейчас еще обезображенное, полуразрушенное здание храма используется под нужды больницы.
Более того, во имя св. Александра Невского была освящена даже церковь в Бутырском тюремном замке, и ее освящение состоялось при жизни самодержца. Первая церковь в этом здании, выстроенном на далекой окраине в конце XVIII века Матвеем Казаковым, тогда была освящена во имя праздника Покрова Богородицы. Другая тюрьма, пересыльная, сменившая несколько адресов, во второй половине XIX века находилась на Волхонке, на бывшем Колымажном дворе, и в 1868 году там была освящена собственная церковь во имя Александра Невского - по именинам правящего государя. Когда в 1879 году и ее перевели в Бутырки, то местную Покровскую церковь переосвятили в Александровскую. Одно время там пастырствовал настоятель о. Иосиф Фудель, известный московский священник. После революции церковь была закрыта, и в ее помещении собирали этапы для пересылки. В числе узников был и А.И.Солженицын, вспоминавший, что там были самые тяжелые для арестантов условия, какие только и могли быть в разоренном храме, поскольку заточение в это здание имело временный характер.
В эпоху Александра II широко создавались дома призрения, богадельни, учебные заведения, и их домовые храмы, освященные в честь тезоименитства императора, передавали эти богоугодные заведения под защиту святого Александра Невского. Таковой была домовая церковь при богадельне Московского мещанского общества на Покровской (Бакунинской) улице, где ее основала еще Елизавета Петровна, и посему она находилась под особым августейшим покровительством. Для нее выстроили собственное здание, и домовый храм был освящен в 1858 году, а позднее устроили придел во имя св. Ксении, по именинам великой княжны Ксении Александровны, дочери Александра III. А в 1898 году при этой богадельне Мещанское общество открыло на свои средства детский приют, - в память коронования императора Николая II и Александры Федоровны. Из всех призреваемых 10 воспитанников содержались на стипендию имени вел. княжны Марии Николаевны.
Домовая церковь при Усачевско-Черняевском женском училище была освящена в 1869 году. Ныне его сохранившееся, поистине историческое здание на Зубовской, 14, считается самым старым строением на Девичьем поле. Когда-то им владела супруга Р. Р. Кошелева, деда известного славянофила А. И. Кошелева, - этот дом был ее приданым. С 1814 года он принадлежал корнету С.А.Мальцеву, дальнему родственнику другой московской знаменитости: его внучка Софья вышла замуж за С. Д. Нечаева (по инициативе которого воздвигли памятник на Куликовом поле), и дом снова перешел в качестве приданого. Его знаменитый сын Юрий Нечаев, проведший здесь детство, приходился племянником магнату-миллионеру С.И.Мальцеву, получил от него сказочное наследство – и стал меценатом музея Изящных Искусств на Волхонке, оказав неоценимую помощь И.Цветаеву в его создании.
В 1866 г. дом был приобретен Усачевско-Чернявским женским училищем, названным по фамилиям купцов-основателей – оно было чем-то вроде женской гимназии. Через три года здесь освятили домовую церковь, справа от главного здания. Особой местной достопримечательностью была китайская беседка для отдыха в саду.
Посмертные храмы в честь государя Александра II сооружал его сын, в то же время посвящая их и своему небесному патрону. Так же и общества, устраивавшие благотворительные заведения, посвящая домовый храм почившему государю, одновременно воздавали должные почести и правящему.
Самым известным памятником той эпохи стала часовня Александра Невского на Моисеевской (Манежной) площади – там, где стоял когда-то Моисеевский монастырь. Она была сооружена по проекту Д.Н.Чичагова в честь победы в русско-турецкой войне 1877-1878 г.г., но освящена осенью 1883 года. Посвящение ее было символичным – и святому воину, и недавно почившему государю, и убиенным в этой войне, и всему православному воинству. Как известно, именно она эта часовня первой из церковных памятников приняла смерть от большевиков в 1922 году, - жертва была приурочена к 5 годовщине Октября.
А для оставшихся в живых ратников этой войны, но увечных, престарелых и немощных, был создан на средства благотворителей в 1878 году Александровский приют (как тогда говорили, убежище) во Всехсвятской роще на Петербургском шоссе, что на Соколе. Однако его домовая церковь во имя св. Александра Невского была заложена только в августе 1881 года, посвященная памяти его мученической кончины. По преданию, она оказалась выстроена близ того места, где в 1723 году сделало остановку шествие с мощами святого Александра Невского. Возводили церковь архитекторы А.Н.Козлов и А.П.Попов, а жертвовали на нее множество благотворителей, в числе которых было московское общество хоругвеносцев. После революции приют был полностью уничтожен.
В 1882 году была освящена домовая церковь Александровского приюта для неизлечимых больных в Борисоглебском, 9. Ее устройство и освящение предполагалось к 25-летию царствования Александра II, так как и сам приют на средства комитета «Христианская помощь» был создан в 1880 году к этой юбилейной дате, но роковой взрыв на Екатерининском канале прогремел прежде, чем успели освятить московский храм. Также поздно, в 1889 году, была освящена домовая церковь в приюте для неизлечимых женщин имени Александра II, устроенный на Большой Якиманке Дамским попечительством еще в 1857 году (отсюда название).
А в 1879 году это же попечительство устроило детское училище в Немецкой слободе, в Бригадирском переулке, куда принимали и бесплатно, готовя в кадетские корпуса и во все средние учебные заведения города. Его домовая церковь была сооружена только в 1882 году, а само училище получило имя принца П.Г.Ольденбургского, родственника Романовых, и внука государя Павла I по материнской линии. В 1835 году именно он основал в Петербурге знаменитое Императорское училище Правоведения, выпустившее плеяду блестящих питомцев, в числе которых был и уроженец Москвы К.П. Победоносцев.
В то же самое время возводились храмы и приделы, посвященные тезоименитству правящего государя Александра III. В дореволюционной Москве их было немного, но все они оказались исторической достопримечательностью.
Первой была церковь Александра Невского при знаменитой Полицейской больнице имени императора Александра III, основанной доктором Гаазом в М. Казенном переулке близ Земляного вала. Главная домовая церковь была освящена во имя иконы Богоматери «Целительница», а второй, Александровский храм предназначался для отпевания умерших, как было принято в московских больницах. Он был освящен в 1886 году, уже после смерти святого доктора, имевшего лучшую в Москве клиентуру (у него лечился когда-то сам генерал А.Ермолов), но все силы и средства отдавшего призрению московских арестантов. Заведение это было поистине прославлено христианской жизнью доктора, добившегося у властей учреждения больницы для заключенных, на которую собрал пожертвования. В том же доме Гааз поселился сам в скромной квартирке из двух комнат, здесь же и умер в августе 1853 года. Какой-то промысел, что церковь во имя святого князя появилась именно в детище Гааза, жизнь положившего на страждущего ближнего. Ведь он лечил здесь не только арестантов, но и обычных бедняков, сам приготовляя им бесплатные лекарства и безвозмездно врачуя всю нищую Москву, - про него говорили, что «и один в поле воин».
Интереснейший домовый храм был в Александровском коммерческом училище на Старой Басманной,21: за свою историю он дважды был освящен по именинам правящего государя. Прежде дом принадлежал «брильянтовому князю» А.Б.Куракину, который в 1798 году купил его у самого П.А.Демидова, пригласил Матвея Казакова перестроить дворец по новому вкусу и просил государя Павла I дозволить освятить домовый храм в честь апостолов Петра и Павла, по его именинам. Тот дозволил, но новая Петропавловская церковь был освящена уже после его смерти в 1802 году. А затем дом перешел наследникам Куракина, жизнь в нем угасла, так как богослужения в домовом храме прекратились уже в 1817 году, а через три года его и вовсе упразднили.
Затем дом был выкуплен в казну, и с 1885 года здесь расположилось Александровское коммерческое училище под высочайшим покровительством и со статусом среднего учебного заведения. Дом перестроил маститый архитектор Б.Фрейденберг: именно он оставил Москве ее «термы» - Сандуновские бани на Неглинной и роскошный особняк Кнопа в Колпачном переулке. Новая домовая Александровская церковь была устроена в 1892 году, однако освящение ее состоялось после смерти Александра III – в 1906 году, уже в память покойного государя. После революции она была разграблена и уничтожена, но само здание словно преследовала судьба принимать в своих стенах учебные заведения: с 1930-х годов и по недавнее время оно было занято известным Московским институтом химического машиностроения.
Не менее интересны и приделы во имя Александра Невского, освященные в московских церквях. В 1822 году в честь государя-победителя такой придел появился в кремлевском Благовещенском соборе. Годом раньше у ворот кремлевской Никольской башни на Красной площади была освящена маленькая часовенка Александра Невского, охранявшая ворота города.
В честь государя Александра II в 1872 году освятили придел в замосквореченском храме св. Екатерины на Большой Ордынке. Вероятно, в его же память был освящен и южный придел церкви Всех скорбящих Радость в Калитниках, так как при этом храме был Дом бесплатного помещения для бедных женщин, учрежденный в 1883 году местными прихожанами в память мученической кончины Александра II. Придел во имя Александра Невского был и в легендарной, но погибшей Преображенской церкви, давшей историческое имя этой окраине Москвы. Здесь он был устроен в честь тезоименитства Александра III – в память посещения государем этой церкви в мае 1883 года, когда он приехал в Москву на коронацию и на освящение храма Христа Спасителя. Памятный придел, устроенный тщанием богатого прихожанина Ф.Котова, был освящен уже в 1886 году. Исторический придел во имя Александра Невского и Марии Магдалины был освящен в Сергиевской церкви на Ходынке, - Обществом хоругвеносцев кремлевских соборов и монастырей соорудило его в честь 25-летия супружества Александра III и Марии Федоровны.
В дореволюционной Москве был придел Александра Невского, освященный по именинам храмоздателя, который стал известнейшим деятелем отечественной медицины. В 1897 году директор акушерской клиники на Девичьем Поле, профессор Александр Матвеевич Макеев построил храм во имя св. Архангела Михаила на Погодинской улице в память своего брата, и с Александровским приделом по собственным именинам. Церковь, называемая «при университетских клиниках», была закрыта после революции, но ее здание, к счастью, сохранилось.
Благостная традиция возобновлена в наше время. В канун 60-летия Победы в Кожухово, на улице Трофимова, был торжественно заложен новый храм во имя святого Александра Невского, с нижним приделом во имя святых иноков Пересвета и Осляби. Тем воздаются долгожданные почести покровителю православного русского воинства и святому защитнику России за помощь, молитвенную и ратную, в этой страшной битве человечества и за победу.
Повесть о святом благоверном князе Александре Невском
Благословите, отченька! – пожилой монах со сморщенным хитрым личиком, похожим на лисью мордочку, низко поклонился настоятелю Рождество-Богородицкого монастыря1 игумену Матфею. – Опять я к Вам с докукой… Да только, простите, не знаю, с чего и начать. Вернее, не смею. Вот ведь беда-то какая вышла… Одно слово, искушение…
Да что случилось, отец Иоанн? – оборвал монаха игумен Матфей. Потому что отец Иоанн докучал ему едва ли не каждый день. Похоже, его любимым занятием было ябедничать на кого-нибудь из братии. То по вине монастырского повара каша на трапезе оказалась недосоленной, а в другой раз – пересоленной, то поутру он обнаружил в своем сапоге мышонка, которого наверняка засунул туда кто-то из послушников, то он своими ушами слышал, как звонарь, отец Софроний, заявил чтецу Илии, что-де «у этого Иоанна язык мелет, как мельница, а подвешен, что у соборного колокола. Что ни услышит – мигом раззвонит, а чего не услышит – то сам придумает»… Надо сказать, что в душе игумен Матфей был полностью согласен с отцом Софронием. Ведь именно за болтливый язык и склочный нрав отца Иоанна уже успели прогнать из двух других соседних монастырей. После чего он явился к отцу Матфею и со слезами просил Христа ради принять его в Рождество-Богородицкую обитель. Тогда старый игумен пожалел бесприютного монаха и принял его к себе в надежде, что хоть на сей раз он одумается и поумнеет. Однако, похоже, его надежды оказались напрасными… Так на кого же на сей раз пришел жаловаться отец Иоанн?
Да вот, отченька, приемыш-то Ваш Ратмирка чего натворил… – отец Иоанн со вздохом поднял глаза к небу. – Пошел рыбу ловить с деревенскими мальчишками, да вместо того Семена, сына кузнеца, поколотил. Это ж какая теперь молва в народе про наш монастырь пойдет? Мол, послушники у нас не молиться, а лишь кулаками махать горазды, да куда смотрит игумен, если самый первый драчун – его приемыш, да что это за монастырь такой… Я же, отченька, не в осуждение это говорю, а в рассуждение…
- Правильно говоришь, отец Иоанн. – игумен Матфей нахмурил брови и провел рукой по своей густой седой бороде. – Тут прежде не осуждать надо, а рассудить, отчего это вдруг Ратмиру вздумалось драться с Семеном. Вот давай-ка ты сходи да и разыщи Ратмира. Пусть придет сюда. А кто из них двоих прав, а кто виноват, я уж как-нибудь сам рассужу. Ну, ступай с Богом!
…Отец Матфей сидит в резном деревянном кресле в своей келье. Перед ним на столе лежит раскрытая книга с наполовину исписанными страницами. В нее старый игумен записывает свои воспоминания о событиях, очевидцем и участником которых он был в юные годы. Он начал это делать после того, как год назад поздней осенью2 съездил на юг, во Владимир, и оттуда привез с собой шестилетнего Ратмира. И всей братии Рождество-Богородицкого монастыря известно, что этот мальчик – сирота. Однако никому из них невдомек, кем он приходится настоятелю. И почему он заботится о нем, как о родном сыне.
А вот и сам Ратмир – худенький, смуглый, с немного раскосыми глазами, стройный, как тростинка, стоит перед отцом Матфеем. Похоже, мальчик не на шутку встревожен. Но почему? Может, он боится, что будет наказан за драку с сыном кузнеца? Или его тревожит что-то другое? Тогда что именно?
Ну, Аника-воин, рассказывай, что ты там навоевал? – притворно строго вопрошает мальчика отец Матфей. Ратмир поднимает голову…в глазах у него стоят слезы. Никогда прежде отцу Матфею не приходилось видеть, чтобы Ратмир плакал. Точнее сказать, мальчик никогда не показывал никому своих слез. Еще бы – ведь он же внук того самого Ратмира… Но что же все-таки с ним случилось?
- Отец Матфей… - голос Ратмира дрожит. – Скажите мне – кто был мой дедушка? Вы ведь знаете…
Конечно, знаю. – ласково отвечает отец Матфей, ласково гладя мальчика по жестким черным волосам. Почему он спрашивает об этом? Что произошло?
Они сказали, что у меня и у дедушки имя не русское, а татарское. И что мой дедушка - поганый татарин3. – всхлипывая, отвечает Ратмир. – Тогда Семка закричал, чтобы я убирался отсюда в Орду к своему хану. Потому что на Руси татарам не место… И ударил меня. А потом они хотели меня бить. Только я им не дался… А когда вырасту и стану воином, то отомщу им за дедушку… Отец Матфей! А это правда, что мы татары?
Полно, полно, Ратмирушка. – отец Матфей усаживает мальчика на маленькую скамеечку рядом с собой. – Дурной язык и сам не знает, что бает. Не порода человека позорит, а злой нрав. Вот и в Писании сказано, что во всяком народе боящийся Бога и поступающий по правде Божией угоден Ему4. Да и скажу по правде, Ратмирушка, никакой ты не татарин, а самый что ни на есть русский. Бабушка твоя Анна русская была, и отец с матерью – тоже русские, из-под Владимира. Уж поверь мне, я-то их хорошо знавал. А дедушка твой, Ратмир, был половецких кровей5. Вот в него ты и уродился. В его честь тебя и назвали Ратмиром. Да и нравом вы с ним похожи. Вот, как погляжу я на тебя, так и вспомню твоего дедушку. Редкой отваги был человек, а своему князю – верный и преданный слуга. За него он и смерть принял. Мы ведь с твоим дедушкой вместе служили у князя Александра Ярославича…
Отец Матфей! – глаза Ратмира радостно вспыхивают. – А Вы мне расскажете про князя Александра?
Отчего ж не рассказать! – ласково улыбается отец Матфей. – Я ведь, Ратмирушка, был свидетелем и дел его, и его честной и славной жизни6. Да еще и отца его, князя Ярослава Всеволодовича, в живых застал, и мать его, княгиню Феодосию. Да, велик и славен был Ярослав, только сын его превзошел. Видел бы ты его, Ратмирушка! А я-то воочию видал, вот как сейчас тебя вижу. Ростом был он выше других людей, а голос его гремел, словно боевая труба. Лицом он был краше Иосифа Прекрасного7, силой превосходил Самсона-богатыря, премудр был, как царь Соломон, а храбр, словно Веспасиан, император римский. Никому не удалось его победить, зато сам он всех побеждал.
В ту пору надумал король шведский Эрик пойти войной на нашу землю. И собрал великое войско из шведов, финнов и норвежцев, и на многих кораблях отправилось оно к Новгороду. С тем войском шли и латинские епископы8, чтобы силой русский православный люд в римскую веру перекрещивать. А вел то войско королевский зять, ярл9 Биргер, отважный воин и храбрый полководец. Похвалялся он, что покорит под власть своего короля всю землю Новгородскую. Вот, как пришел этот Биргер на Неву, к устью Ижоры, отправил он в Новгород послов к князю Александру с такими словами:
«- Если можешь, сопротивляйся. А я уже здесь и пленяю землю твою».
Еще бы ему было не похваляться! Ведь он вел за собой целое войско. А у князя Александра в ту пору только верная дружина при себе была… Только, как услышал князь похвальбу этого Биргера, то разгорелся сердцем и пошел в Софийский собор. Там упал он на колени перед алтарем и принялся со слезами молить Господа:
Боже Великий и Крепкий! Ты основал землю и положил пределы народам, и повелел им жить, на посягая на чужую землю! Рассуди меня с обидчиками моими, побори борющихся со мной, возьми оружие и щит, стань мне Помощником!
Когда же вышел князь из церкви, то созвал свою дружину. И сказал им так:
-Не в силе Бог, а в правде. Вспомним, как писано: «иные – колесницами, а иные – конями, а мы именем Господа, Бога нашего, хвалимся: они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо»10.
И пошел на врагов с одной лишь малой дружиной. Да еще с теми из наших - ладожан и новгородцев, кто захотел к ней примкнуть, потешить силу молодецкую, постоять за родной великий Новгород. Немного нас было. Да только мы не на силу свою надеялись – на помощь Божью. Запали нам в душу слова князя: «Не в силе Бог, а в правде».
И ты тоже там был? – От волнения Ратмир незаметно переходит на «ты». – И дедушка?
Да, и дедушка твой, Ратмир, тоже с нами был. – отвечает отец Матфей. – Он ведь в княжеской дружине служил. Вот тогда мы с ним и подружились и побратались, стали друг другу крестовыми братьями11. А еще нам помогали святые князья-мученики Борис и Глеб, заступники за землю Русскую. Правда, это уже я потом узнал… Был один человек, старейшина в Ижорской земле, по имени Филипп, а по-тамошнему Пелгусий. Хороший человек, добрый, набожный. Надо тебе сказать, Ратмирушка, что тогда из всего своего рода-племени крещеным был лишь один Пелгусий, а его земляки и родичи по старинке своим языческим богам молились. Лишь потом, видя, сколь честно и праведно живет их родич, тоже креститься стали… Так вот однажды ночью, как раз в ту пору когда шведы на своих кораблях к устью Ижоры пришли, этот Филипп-Пелгусий нес стражу на берегу моря. Сперва увидел он шведские суда. Много их было… А уже под утро, когда стало всходить солнце, смотрит Филипп – плывет по морю еще один корабль. В нем гребцы сидят, только они словно туманом окутаны – не разглядеть их. Зато тех, кто плыл на том корабле, Филипп хорошо рассмотрел, так что на всю жизнь запомнил увиденное:
«-Смотрю, стоят двое мужей в красных одеждах, руки на груди сложили. И вдруг один из них молвит другому:
-Брат Глеб, повели грести скорее, чтобы мы смогли помочь родичу нашему Александру.
Как услышал я это, так объяли меня страх и трепет. Выходит, это сами святые мученики Борис и Глеб на помощь к князю Александру спешат! Чудны дела Господни! А тут вскоре приехал к нам князь Александр с дружиной. Поведал я ему о том, как видел святых Бориса и Глеба, да речи их пересказал. Да только он мне велел о том молчать».
Тогда ты откуда об этом знаешь? – спрашивает Ратмир.
Это мне сам Филипп перед смертью рассказал, - поясняет отец Матфей. - Видишь ли, Ратмирушка, как надумал я написать о славных делах князя Александра, то поехал в те края, где мы со шведами бились. Хотел ижорцев порасспросить, что они помнят о Невской битве. Тут-то я и узнал, что Филипп жив, только ослеп от старости, едва ходит. Ему ведь тогда уже восьмой десяток шел… Встретились мы с ним, как старые друзья. Еще бы! Ведь, как говорится, друзья в горе познаются. А тогда у нас общая беда была – шведов за море прогнать. Долго мы с ним говорили: и битву на Неве вспоминали, и нашего князя… Вот тогда-то Филипп и рассказал мне о своем видении:
- Княжескую тайну, - говорит, - хранить должно. Но о дивных Божиих делах молчать не подобает. Не хочу я, чтобы память об этом чуде со мной в могилу ушла.
А что дальше было? – любопытствует Ратмир.
-Потом была великая битва. – отвечает отец Матфей. – И побил князь Александр бесчисленное множество шведов. С самим Биргером он сразился, и своим острым копьем сделал отметину на его лице, чтобы навеки запомнил гордый ярл: есть защитники у Русской земли! А больше всего отличились в том бою шестеро воинов. Одного звали Гаврила Алексич. Он верхом на коне въехал прямо на борт шведского корабля и там рубился с врагами, пока они не сбросили они его с конем в воду. Да только он, с Божией помощью, выплыл, и снова бросился в бой. И бился с самим их воеводой.
Другого звали Яковом.. А прозывали Полочанином, потому что родом он был из-под Полоцка, а у князя Александра служил ловчим. Он сражался один против целого полка, хваля Бога. И, как кончилась битва, похвалил его князь за мужество.
Третий был Савва, из младших дружинников. Он срубил шатер Биргера. Видишь ли, Ратмир, как высадились шведы на наш берег, так разбили они лагерь и поставили на берегу свои шатры. Самый большой и богатый шатер с золотой верхушкой был у ярла Биргера. Вот во время битвы Савва пробрался к этому шатру да и подрубил столб, на котором он держался. Рухнул шатер – только золотая верхушка на солнце блеснула. Увидели то шведы и опечалились, мы же обрадовались: наша берет!
Четвертый храбрец был из наших, новгородских, и звался Сбыслав Якунович. Эх, и удалая же была головушка у этого парня! Он на шведский полк без меча – с топором нападал, да не один раз. Уж на что храбр и силен был князь Александр, а и то подивился его силе и смелости. И потом взял его в свою дружину.
Ну, а пятым из тех героев был твой дедушка, Ратмир. Он служил при князе, и всюду сопровождал его. Вот и во время этой битвы Ратмир тоже был при нем. И, когда один шведский воин метнул в князя копье, Ратмир прикрыл его собой. Он успел увидеть нашу победу… Вот каким героем был твой дедушка. Одним из тех шести…
-А кто был шестым? – спрашивает Ратмир. – Ты же говоришь, их было шесть…
-Вот ведь незадача – запамятовал, - улыбается отец Матфей. – Шестым был Миша-новгородец. Он потопил три шведских корабля.
В той битве пало несметное множество шведов. Их наших же – всего двадцать человек. Одно слово – чудо Господне. Прав был князь Александр – не в силе Бог, а в правде. С победой, славя Бога, вернулись мы в Новгород.
С той поры шведы к нам войной хаживать боялись. Лишь через пятнадцать лет осмелели – снова пожаловали, да еще и своих соседей финнов с собой прихватили. Видно, забыли, как мы их Биргера на Неве побили. Да только князь Александр опять прогнал их прочь. Пусть знают и помнят незваные гости: кто к нам с мечом явится – от меча и погибнет. Мы любому недругу отпор дать сумеем.
После той битвы на Неве князя Александра Невским прозвали. И до сего времени его так называют: князь Александр Невский.
Только вскоре ему снова пришлось нашу землю от врагов защищать. На сей раз от немецких рыцарей. Пришли они на Русь в великой силе. И много народов уже успели покорить да крестить в свою римскую веру. Похвалялись псы-рыцари: «посрамим народ славянский, а князя Александра голыми руками возьмем». Сперва взяли они город Псков и посадили там своих наместников. Потом и дальше пошли…всего три десятка верст – и добрались бы до Новгорода. Тогда одумались наши. И послали на юг, в Переславль, за князем Александром, молить его о помощи…
Как же так? – недоумевает Ратмир. – Он же в Новгороде княжил! Почему же тогда он жил в Переславле?
-Эх, Ратмирушка-Ратмирушка. – горько вздыхает отец Матфей. – Не знаешь ты нас, новгородцев. Мы народ вольный. В других краях князья народом правят, а мы, новгородцы, сами их к себе призываем, кого захотим. А, коли не по нраву князь окажется – дадим ему от ворот поворот. Да только, по правде сказать, от вольности до своеволия – один шаг. А злая воля заводит в злую долю. Вот и с князем Александром у наших начальных людей вышла какая-то размолвка. Проще сказать, обидели они его чем-то. И ушел он от нас к своему отцу Ярославу, в Суздальскую землю. Тут-то немцы к нам и заявились. Видно, проведали, что остались мы без защитника. Тогда пожалели наши начальные люди, что зря князя Александра из Новгорода прогнали. Не зря ведь сказано: не плюй в колодец – пригодится воды напиться. Пришлось нашим начальным людям свою гордость в сундук спрятать, да поехать на поклон к князю Александру. Да это еще полбеды – боялись они, что тот их и слушать не станет – прогонит прочь. А потому надумали поставить во главе посольства новгородского архиепископа Спиридона. Ибо знали, как князь Александр епископов да священников почитает. Только на то и надеялись, что как-нибудь уговорит его Владыка Спиридон помочь Новгороду…
Вот, приезжаем мы в Переславль. Привели нас к князю. И стал Владыка Спиридон его молить:
-Ради Господа, помоги нам, княже. Не помяни прежнюю обиду. Встань за землю Новгородскую. Без тебя все мы погибнем!
Молча выслушал его князь. А потом сказал:
-За землю Русскую встану12.
А они-то было думали, что он им отомстит за свою обиду – вот как ты хочешь своим обидчикам отомстить… Только знай, Ратмирушка – ненавистью да местью слабые люди живут. А тот, кто может простить свою обиду – истинно велик душой. Потому что, как говорил князь Александр, не в силе Бог, а в правде. Да и не только говорил, но и поступал так.
…И пошел он на немцев, и отвоевал у них Псков. А иных из них убил, других взял в плен, а многих из них потом отпустил восвояси. Зато тех изменников из наших, что немцам помогали, казнил без жалости. Не терпел он, когда свои своих врагам предают. И жестоко карал изменников, хоть простых людей, хоть начальных.
А самая главная битва у нас с немцами была на Чудском озере, в утро субботы пятого апреля13. Ох, и злая то была сеча, Ратмирушка! Так трещали копья да звенели мечи, что казалось - лед под нами ломается. Да льда и не разглядеть было – весь он был залит кровью. Нашей да вражьей. Только, что их кровь, что наша…у людской крови один цвет…
Игумен Матфей замолкает. Молчит и Ратмир. Он понимает, что сейчас старый монах снова видит перед собой искаженные злобой лица врагов, гибель своих товарищей, слышит треск ломающихся копий и звон мечей. Вот кто-то из воинов валится под копыта коней на окровавленный снег… А над головами сражающихся победно реют княжеские стяги. Но что это за новое воинство несется на врагов? Грозные крылатые ратники мчатся не по земле, а по воздуху… Кто они? Неужели? Господи, слава Тебе!
Немного погодя отец Матфей продолжает:
Уже после той битвы один из наших рассказывал, что видел он в воздухе ангельский полк, пришедший к нам на подмогу. И с помощью Божией стали мы побеждать, и показали враги свои спины, а мы гнали их, так что не было им спасения. А их предводителя, немецкого магистра, который похвалялся, будто голыми руками князя Александра возьмет, предал Господь ему в руки, а с ним множество знатных рыцарей, а уж простых воинов – без числа.
Ту битву теперь называют Ледовым побоищем. Потому что бились мы с немцами на льду Чудского озера. Да, с тех пор слава о ратных подвигах князя Александра прошла по всему свету до конец Вселенной. И многие чужеземцы приезжали к нам, чтобы только увидеть его. Помню, раз пришел из западных земель один знатный человек по имени Андреяш, начальник над рыцарями, а по-тамошнему - магистр. Так он потом о нашем князе Александре так сказал:
Бывал я во многих странах, но нигде не видел такого ни в царях царя, ни в князьях князя.
А ведь этот человек, Ратмирушка, был из наших врагов – немец и латинянин! Видишь, даже враги уважали князя Александра. И те из них, кто был разумен, искали с ним дружбы. Однако Господь нашего князя наделил великим умом и даром рассуждения: честных людей он привечал, а вот коварных хитрецов прогонял взашей. Раз пожаловали к нему из тех же западных земель, что и рыцарь Андреяш, иные гости – послы от римского папы. Звали их Гальд и Гемонт, и были они, как говорят, из папских слуг самыми искусными в речах да уговорах. Принялись Гальд с Гемонтом уверять князя Александра, будто бы покойный отец его, Ярослав, собирался католическую веру принять, да только не успел – умер. Вот только, раз отец дал слово, то сын-де из любви да уважения к отцу его выполнить должен. Видишь, Ратмирушка, как хитро они дело повернули! Только не о княжеской чести они радели – о собственной корысти. Хотели чужеземцы нашу землю покорить, как говорится, не мытьем, так катаньем. Силой взять не удалось, так взять ее хитростью. Вот Гальд и Гемонт и заливались соловьями. Мол, если примет князь Александр латинскую веру, великое благо сотворит он для своей земли. А уж они-то его истинной вере всегда научить рады. Только наш князь их на полуслове оборвал:
-Истинной вере я от отцов и дедов научен. И твердо знаю все, что было от Адама до Седьмого Вселенского собора14. А вашего учения не приму.
Пришлось папским послам несолоно хлебавши в Рим возвращаться. Так защищал князь Александр нашу Русь и нашу веру: и мечом, и своим твердым княжеским словом. О его ратных подвигах все знают и помнить будут, пока мир стоит. А вот кто знает, как он в Орде, перед татарским ханом, за нашу землю печаловался? Каково было ему, победителю шведов и немцев, ради мира на Руси к Батыю на поклон идти? А ведь он это сделал, Ратмирушка. Потому что твердо знал: не в силе Бог, а в правде.
Ратмир настороженно смотрит на отца Матфея. Еще бы! Ведь на Владимирской земле, где он родился, имя хана Батыя до сих пор произносят шепотом, и матери пугают расшалившихся детей: «смотри, вот придет злой Батыга, утащит в Орду»… Полвека назад, в 1240 г., монгольские войска кровавым смерчем пронеслись по Руси: разорили Рязань, Суздаль, Владимир, и даже «мать городов Русских» - Киев, так что он до сих пор лежит в развалинах. Ратмир знает и другое: с тех пор русские князья платят дань монгольским ханам. И вынуждены ездить к ним на поклон в Орду, чтобы получить разрешение править своим уделом. А там князей заставляют кланяться каким-то монгольским идолам. А еще - проходить между зажженными кострами. Потому что монголы верят: если человек, желающий зла их хану, пройдет среди этих огней, то зло потеряет свою силу. И тех, кто отказывается это сделать – убивают.
Тем временем старый игумен продолжает свой рассказ:
Прослышал хан Батый о славе и храбрости князя Александра и послал к нему своих людей с такими словами:
«-Знаешь ли ты, Александр, что Бог покорил мне многие народы? Неужто ты один мне не покоришься? Если хочешь уберечь свою землю, то приезжай скорей ко мне и увидишь честь царства моего».
И понял князь, что, если не поедет он к Батыю, тот сам с войском на Русь явится. – поясняет отец Матфей. – Только вот переживет ли она второе Батыево нашествие? Эх, не зря говорят: татарская честь горше горького. Да только ради блага Русской земли князь Александр готов был не только к хану ехать, а и смерть в Орде принять. Мы же рассудили так: куда князь – туда и мы, его дружина. Пойдем с ним в Орду, а если надо – умрем там вместе с ним.
Вот отправились мы к Батыю в такой великой силе, что женщины татарские, видя нас, стращали своих детей: «Александр едет».
Только, как приехали мы к хану, отказался князь Александр через костры проходить и идолам кланяться.
-Хану, - сказал, - готов поклониться, ибо Господь Бог его царством почтил. А идолам бездушным поклоняться не стану, потому что служу и поклоняюсь Одному Господу.
Думали мы, что убьют его за это татары. Да только уберег его Господь. Видимо, понял хан Батый, что князь Александр скорее на смерть пойдет, чем от своей веры отступится. Как до него сделал это князь-мученик Василько Ростовский, который отказался служить Батыю, и сказал ему: «О, темное царство! Не разлучить тебе меня со Христом моим!» И дозволил хан нашему князю не проходить сквозь костры и не кланяться идолам. Но больше никому из русских князей не прежде, ни после него не делал Батый такой уступки… А, когда увидел его, сказал своим вельможам:
-Правду мне говорили: нет подобного этому князю.
Почтил его хан и отпустил с честью. И пообещал, что на Русь войной не пойдет.
После этого еще трижды ездил князь Александр в Орду: то к сыну Батыя – Сартаку, то к его преемнику Бергаю15, ходатайствовать за Русскую землю. Не раз предотвращал он татарские набеги. Добился, чтобы в Орде православную епархию. И, чтобы под страхом смерти, не чинили монголы обид православным архиереям да священникам и нашу веру хулить не смели. И трудами князя Александра, стала наша земля снова строиться, наполняться богатством и славой. Воздвигал он церкви, отстраивал города, людей, которых татары крова лишили, возвращал в их дома, пленных да угнанных в неволю выкупал. Не обольщаясь благами земными, не забывая о нуждах бедных, вдов и сирот – по Божией правде правил он своим народом. И был великим заступником за Русскую землю. Хотя, по правде сказать, не все это понимали. Были такие, что упрекали его: мол, шведов он побил, немцев прогнал, а с татарами дружбу водит, дань им возит. Нет бы вместо этого сразиться с ними. Глядишь, и победил бы их князь Александр. Ведь и сам он говорит, что не в силе Бог, а в правде…
-А почему он так не сделал? – недоумевает Ратмир. В самом деле, отчего такой храбрый и умелый воин, как князь Александр, терпел над собой власть монгольского хана? Окажись Ратмир на его месте, он бы не стал унижаться перед врагами. Он бы показал им…
Видишь ли, Ратмирушка. – горестно вздыхает старый игумен. – Нет еще у нас пока такой силы, чтобы татарское иго сбросить. А потому нет, что нет в людях правды и согласия. Горды мы да своевольны: только о себе да о своей выгоде думаем. Каждый лишь сам за себя стоит, а до других ему и дела нет. Вот, например, младшему брату князя Александра – Андрею Ярославичу, который в Суздале княжил, надоело свою гордыню перед монголами смирять. Стал он Батыевым людям дерзить, мол, я здесь князь, что хочу то и делаю, а вы с вашим ханом мне не указ. И что же? Разгневался на него Батый и послал своего воеводу Неврюя разорять Суздальскую землю. Князь Андрей к шведам бежал, бросил свой удел и своих людей татарам на растерзание. Не зря ведь говорится: князья меж собой дерутся, а чубы у мужиков трещат… Зато его старший брат Александр в Орду поспешил: просить хана, чтобы сменил гнев на милость. Едва смог он его умолить… Да, Ратмирушка, много он трудов принял ради Русской земли! В этих трудах и смерть принял.
Раз затеял татарский хан Бергай войну со своими соседями. И велел он, чтобы вместе с его войском и русские ратники на ту войну отправились. Тогда поехал князь Александр в Орду, чтобы отмолить наших людей от этой беды: на чужой земле свою кровь за хана проливать. Удалось ему уговорить Бергая. Да только в Орде начал он болеть. А, как поехал домой, по пути слег. Потом поговаривали, будто опоили его ядом коварные татары, как прежде его отца Ярослава отравили. Потому что, хоть и был он их данником, и умел с ними ладить, боялись они его. Враг ведь, Ратмирушка, оттого и лютует, что свою слабость чует…
Хотел князь умереть в своем стольном граде Владимире, да смог доехать лишь до Городца. Там почуял он, что близится его смертный час, и пожелал принять монашеский постриг, а потом и великую схиму. И, к исходу того дня, как постригли его в монахи с именем Алексий, отошел наш князь Александр ко Господу.
Был я при кончине его. Да только нет у меня слов, чтобы ее описать! Ох, Ратмирушка… Отца своего человек может оставить, а каково человеку лишиться доброго господина! Если бы я мог, лег бы в гроб вместе с ним. Только не сподобил Господь…
Голос отца Матфея дрожит, он отворачивается, и потому не видит, как Ратмир тоже украдкой утирает слезы… Немного погодя игумен продолжает:
-А, как почил он о Господе, митрополит Кирилл сказал:
«-Дети мои! Ныне зашло солнце земли Русской!»
Множество людей сошлось, чтобы проводить в последний путь нашего князя: и митрополит Кирилл, и священники, и дьяконы, и монахи, и князья с боярами, и воины, и нищие. И плакали они, говоря так:
«-На кого ты оставил нас, княже? Без тебя мы погибаем!»
Казалось, шла тогда за его гробом вся Русская земля. И погребли князя Александра в монастыре Рождества Пресвятой Богородицы, в 23-й день месяца ноября, в день памяти святого отца Амфилохия. Дай же ему, Господи Милостивый, видеть лицо Твое в будущей жизни, ибо много потрудился он за Новгород и за всю Русскую землю.
Таков был наш князь Александр. Не бывало до него на Руси такого великого и славного князя, и не будет, разве что Господь пошлет. Вот и младший сын его, Даниил16, что ныне в Москве княжит, удалью не в отца пошел, зато разумом в него уродился. Бог даст, Ратмирушка, подрастешь ты, будешь в его дружине служить. А может, и в нашем Новгороде останешься – станешь его от врагов защищать. Ведь, что Москва, что Новгород – одна Русская земля!
Отец Матфей! – вдруг спрашивает Ратмир. – А правду говорят, что Вы – это тот самый Миша-новгородец, что вместе с князем Александром на Неве сражался и шведские корабли потопил?
-Ишь ты, какой любопытный. – улыбается отец Матфей, глядя на мальчика, который так похож на его отважного побратима, которого тоже звали Ратмиром… – Смотри, много будешь знать, скоро состаришься. Ладно, придет время, расскажу я тебе и про Мишу-новгородца. Пока же одно скажу: на всю свою жизнь запомнил он завет своего князя Александра:
«НЕ В СИЛЕ БОГ, А В ПРАВДЕ».
ПРИМЕЧАНИЯ:
1Новгородский Рождество-Богородицкий Антониев монастырь был основан в начале 12 века преподобным Антонием Римлянином. Игумен Матфей и мальчик Ратмир – персонажи вымышленные.
2Вероятно, отец Матфей ездил поклониться святым мощам князя Александра Невского, память которого совершается 6 декабря (23 ноября по старому стилю). Второй раз память Александра Невского празднуется 12 сентября (30 августа по старому стилю), когда в 1724 г. царь Петр Первый перенес мощи святого князя из Владимира в Санкт-Петербург. Сейчас они находятся там в Александро-Невской Лавре. К лику святых благоверный князь Александр был причислен в1547 г., при царе Иване Грозном.
3Так в старину называли монголов (монголо-татар), которые в первой половине 13 века завоевали и поработили Русь. Слово «поганый» (от латинского «pagan» - «сельский»), которое часто встречается в русских былинах и сказках, указывает на их веру (от латинского «pagan» - «сельский», то есть, на «веру невежественной деревенщины») - язычество. Монголы в те времена и впрямь были язычниками, а позже, при упомянутом ниже хане Берке, стали мусульманами.
4Вот как говорит об этом Апостол Петр в книге Деяний Апостолов: «…во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему…» (Деян. 10, 35).
5Половцы – кочевой народ, живший в степях на юге Руси, и не раз совершавший набеги на Русь. В свою очередь, на них ходили войной русские князья. История одного такого похода описана в древнерусском «Слове о полку Игореве». В 13 веке монголо-татары разгромили и покорили половцев.
6Рассказ о жизни и подвигах Александра Невского основан на его житии («Повести о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра»). Текст его можно найти, например, в книге «Былины, русские народные сказки, древнерусские повести», М., Дет. лит., 1979). Между прочим, автор этого жития называет себя «самовидцем деяний» святого князя Александра. Иначе говоря, их очевидцем. На этом житии в значительной мере основан рассказ отца Матфея. В нем упомянуты и имена шестерых героев Невской битвы, в том числе Ратмира и Миши-новгородца.
7По обычаю древнерусских писателей, отец Матфей сравнивает князя Александра с великими мужами древности: прекрасным и мудрым Иосифом, богатырем Самсоном, мудрым царем Соломоном – библейскими персонажами, чьи имена стали нарицательными, и императором Веспасианом, войска которого в 70 г. нашей эры (от Рождества Христова) завоевали и разрушили город Иерусалим.
8То есть, католические епископы. В те времена, да и позже, католиков на Руси называли «латинянами». Целью походов шведов и немцев на Русь было не только завоевать наши земли, но и заставить русский народ принять католичество. Иначе сказать, поработить его духовно. Поэтому они были гораздо опаснее монголо-татар, которые грабили и притесняли покоренные народы, но не навязывали им свою веру. То есть, оставляли их духовно свободными. Именно вера помогла нашему народу не только пережить монголо-татарское иго, но в конце концов сбросить его.
9Ярл – в скандинавских странах высшее звание после короля.
10Это – текст из Псалтири. А именно – 8 и 9-й стихи 19 Псалма. Как видно, князь Александр имел обычай часто читать Псалтирь, и потому мог цитировать ее наизусть.
11В старину друзья нередко братались между собой. И в знак того, что отныне их дружба нерушима и они считают себя братьями друг другу, менялись между собой нательными крестиками. Таких людей называли крестовыми братьями или побратимами. Вот и Ратмир с отцом Матфеем побратались перед Невской битвой. Именно поэтому игумен и приютил осиротевшего внука своего крестового брата - Ратмира.
12Слова князя Александра заимствованы из фильма С. Эйзенштейна «Александр Невский».
13Ледовое побоище (битва на Чудском озере) произошло в 1242 г.
14Этими словами князь Александр показывает как свое знание церковной истории, так и свою твердую веру. Вселенские соборы, по словам Святителя Филарета Московского: «собрание пастырей и учителей Христианской…Церкви, по возможности, со всей вселенной, для утверждения истинного учения и благочиния между христианами». Всего их у нас, православных, было семь.
15Так раньше называли хана Берке, младшего брата Батыя.
16Отец Матфей говорит о святом благоверном князе Данииле Московском, который является святым покровителем города Москвы. Мощи его находятся в московском Свято-Даниловом монастыре.
Испокон веков народ обращается к Господу. Частое вознесение молитвы приходится на те моменты, когда они больше всего нуждаются в защите и помощи, когда не хватает душевных сил доказать чистоту своих помыслов и правду. Искренние молитвы людей способны привлечь благодать Божью, изменить жизнь в лучшую сторону и сотворить чудо.
В крылатом слогане благоверного князя Александра Невского «Не в силе Бог, а в правде» противостоят правота с могучей силой убеждения и сокрушительная сила, а не как привычно считать - жестокая правда и красивая ложь.
Люди часто задаются вопросом - есть ли сильная энергия в возвышающей правде, которую воспитывают в человеке с детского возраста? Ведь именно тогда в нашем мировоззрении наряду с понятием «истина» закладывается доверие Создателю и уверенность в бессмертии народа, с которым навеки связано имя доблестного воина и политика - святого князя Александра Невского.
Не в силе Бог, а в правде
Древние философы задолго до нас задавались вопросом и пытались понять - что есть великая правда. Находили неоднозначные ответы и прибегали к разным источникам знаний, которые не утратили своей ценности и в наши дни.
Речь идет о нефальсифицируемом понятии, которое всецело зависит от:
- уровня воспитанности;
- внешней окружающей обстановки;
- сопутствующих жизненных целей.
У каждого индивидуума правота своя. Причем не просто в рассуждениях о правдивости на философском уровне, а когда сталкиваются с ней в обыденной, будничной сутолоке.
Ведь правда - это неодушевленный порядок, который:
- существует только в словах, у каждого - своя правда;
- соответствует реальному положению вещей;
- желает осознать реальную истину;
- в действительности жить по соображениям совести.
И только Божественная правда справедливо оказывается истинной.
Это также подтверждается давними средневековыми событиями из известной нашим современникам истории 13-го века.
Происхождение фразы
В период христианизации Руси происходили чудовищные события - нашествие ордынского ига.
Непременными спутниками периода междоусобной вражды были:
- вероломные действия;
- разные посягательства и распри;
- захват территорий.
Историей выдвигаются многочисленные гипотезы о популяризации процесса учения об Иисусе Христе среди русского народа.
В летописных рукописях средневекового периода почти не упоминаются:
- маги и гадатели;
- жрецы языческого культа;
- искореняются проявления символизма на ювелирных украшениях;
- быстро распространяется христианская литература.
Богослужители не оставались в стороне и оказывали поддержку правителям, которые не гнушались заручиться ею в условиях частой смены князей. Духовенство проявляло себя как компетентная, влиятельная структура периода государственных перипетий. Под их влиянием в колоссальном темпе происходила модернизация иерархического общества в Древней Руси.
Крылатая фраза напрямую связана с историческими событиями тяжелой для Руси поры:
- с востока монгольские орды опустошали государство;
- с запада нависала угроза нашествия германских крестоносцев;
- скандинавские рыцари покушались на русские земли;
- стремительно распространялась литовская экспансия.
Происхождение фразы напрямую связано с деятельностью героя русской истории, полководца, новгородского князя родом из Переяслава Залесского. Прожив всего сорок три года, князю Александру Ярославичу, названному Невским, в условиях непростых политических противостояний в борьбе за независимость древнерусского народа удалось в двадцатилетнем возрасте победить шведов в битве на реке Неве. А спустя два года - выиграть в сражении на льду Чудского озера.
Раннее детство Александра проходило в Переяславе. Средневековые былины и летописи научили маленького Александра верить в силу и мужество богатырей, непременное торжество добра и счастливого исхода. Князь рано стал воином - это было предопределено с детства. Часто сопровождал своего отца и княжеских дружинников в рыцарских походах. Самостоятельная политическая жизнь началась после смерти старшего брата Федора, отец передал меч шестнадцатилетнему Александру - символ наместника Новгорода.
Непростое было время и тревожное. С востока надвигались войска монгольской знати под командованием Батыя, а с северо-запада готовились начать новый военный поход на Новгородскую Русь полчища немецких крестоносцев. Король Швеции в 1240 году выдвинул к Неве и Ладоге многочисленную флотилию. Гонцы привезли к святому князю Александру в Новгород смелое, вызывающее сообщение: «Если можешь, сопротивляйся, - я уже здесь и пленяю землю твою».
Набожный молодой князь по традиции Всея Руси долго молился в храме Святой Софии. Задумался над полезным наследием - псалмом Давида: «Суди, Господи, обидевшим меня и возбрани борющимся со мной, прими оружие и щит, стань в помощь мне». После богослужения, завершив свое моление, князя благословил святитель Спиридон.
Будучи на Софийской площади, Александр сказал слова напутствия русской конной дружине и всем новгородским горожанам, чтобы поддержать славный воинский дух: «Братья, не в силе Бог, а в Правде. Иные с оружием, иные на конях, а мы Имя Господа Бога нашего призовем. Они поколебались и пали, мы же восстали и тверды были».
Эмоционально-патетичное выражение и одухотворенный клич Невского воодушевил дружину и новгородский люд. Вне всякого сомнения, если правое дело нацелено на победу в такой немыслимой обстановке угрозы порабощения, значит - правда всесильна.
Стремиться к правому благому делу - залог успеха в русской победе над захватчиками-иноземцами.
Смысл высказывания «Не в силе Бог, но в Правде» можно назвать девизом непродолжительной деятельности полководца. Свою мощь и силы святой князь низводил на борьбу с поработителями.
В редкие месяца отсутствия поползновений врагов Александр - знаток воинских подвигов, смиренно проявлял:
- долготерпение и невозмутимость;
- усмирял самолюбие;
- договаривался о перемирии, чтобы противник не уничтожал русские земли;
- ежедневно горячо и исступленно молился (в то смутное время запрещалось произносить мольбы открытым способом);
- веру в силу Создателя и тайно рассчитывал на Божью помощь.
Был искренне предан христианской вере, вселяющей в него бесстрашие, благородство и геройство. Именно благодаря одухотворенному терпению им были совершены судьбоносные подвиги, за что князь канонизирован к лику святости.
Ждать помощи от отца времени не было, так как корабли под предводительством зятя шведского правителя Биргера Магнуссона вероломно вторглись в Неву. С немногочисленным отрядом рыцарей, уповая на Господа, Святой князь смело выдвинулся на врагов.
Талант, решительность и отвага, вера в правоту и будущность русского народа предрешило исход битвы со шведами. Мужественная победа над шведами - блестящая страница истории, но являлась лишь частью благородного дела обороны Руси и подтвердила верность произнесенной князем фразы, сделав ее крылатой.
Об авторстве выражения
Крылатые слова были произнесены православным князем Александром Невским в Новгороде (возле Софийского собора) при получении известия о вторжении шведских войск. Обращены были к новгородцам и русской дружине для поддержки боевого духа и воодушевления на ратные подвиги.
Битва с внезапной тактикой русских войск закончилась их победой на реках Ижоре и Неве . Эту многочасовую битву Святой князь с честью выдержал. Проявил геройские качества не только талантливого полководца, но и государственного мужа.
Шведы бежали, не выдержав «великой сечи», оставив русскому войску свой прибрежный плацдарм, трофейные шатры и брошенные шнеки.
Славная победа принесла Александру Ярославичу огромную славу и величие. Благодарная народная молва добавила к имени князя благородное прозвище «Невский».
В культовом фильме «Брат 2» из уст главного героя Данилы звучит переделанная из авторского выражения фраза - «В чем сила брат? - в правде». Что еще раз подчеркивает ее актуальность даже в современной интерпретации.
Толкование смысла
Произнося мотивирующую фразу, святой Александр имел в виду, что враги русского государства были завоевателями, совершали плохие поступки, за что Господь не мог их благословлять и оказывать помощь, а помогал именно русским воинам одержать победу, чтобы восторжествовала справедливость.
Молодой князь Александр считал, что в случае если у противника очевидное превосходство над русскими в силе и оружие, русичи так или иначе должны быть победителями, потому что:
- сражаются за правое дело;
- отстаивают свою родную землю;
- защищают семьи.
Именно поэтому так называемое «малое стадо», верное Спасителю, одержало победу. Их Пастырем, по великой милости Божьей, был Христос. Он покровительствовал людям, которые постоянно чтят Его и помнят о вере, а не только в те часы, когда им очень плохо.
Дальше рассмотрим вопрос, почему правота добродетельных и богоугодных людей побеждает, несмотря на свое меньшинство. Получить ответ можно, процитировав Библию, в частности, первое послание к коринфянам апостола Павла: «Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее,-…». На самом деле, всегда, когда правда восторжествует, за это чествуют и прославляют Создателя.
В то же время, действуя только силой, заслужить милость Божию любящим Его и благословение как милостивые дары было бы сложно.
Милосердный Бог прощает грехи людские и проявляет милость. Примеров восторжествования правды великое множество. Вспомнить хотя бы гибель фараона-угнетателя, который возомнил себя победителем, во время вывода великим пророком Моисеем людей из Египта. Слава Богу, были ниспосланы людям чудеса Господни. Закончилось все тем, что Моисею удалось провести израильтян по осушенному дну Красного моря, а колесницы с врагами были повержены волнами в пучине морской.
Бескорыстное служение правде и духовный мотив борьбы за правое дело сулят нравственное возрождение и милость Господню.
Исторические события
Скандинавские исторические сказания упоминают шведскую флотилию и войско численностью 5 тысяч душ, которые подошли к Неве июльским утром (15 числа) 1240 года. Не сомневаясь в своем успехе, шведский король полагал, что победа будет быстрой и легкой.
Предпосылками битвы являлись:
- обнищание русичей в боях и совсем недавние огромные материальные потери в сражениях против Батыя;
- существенное сокращение численности мужского населения в ходе войн;
- новгородские земли оказались без ощутимой дополнительной поддержки;
- правление молодого князя, не известного своими воинскими заслугами.
Положение Новгорода и правда было непростое: ожидать помощи было неоткуда, монгольское иго разорило Северо-восточную Русь основательно. Молодой Александр знал об уготовленной ему судьбе отразить атаку шведов.
После православной службы на Софийской площади возле храма, обращаясь к людям и своей дружине, «нача крепити» речью о том, что надежда только на их дух, силу и правые помыслы. Из его уст прозвучала фраза, ставшая впоследствии крылатой, что несмотря на численный перевес вражеских сил, борьба за правое дело, защищая свои родные земли и семьи, - благодатна, а беззаконие - грешно и позорно.
Противопоставление привлекло к нему сердца новгородских граждан. Наспех собрав отряды, Александр поспешил нанести внезапный удар по шведскому лагерю первым.
Что предстояло выполнить:
- тщательно осмотреть лагерь врага для подготовки плана;
- конной дружине ударить вдоль реки Ижоры по направлению к центру расположения вражеских войск;
- русским пешцам одновременно выступить вдоль реки Невы, уничтожая на своем пути шведские мосты отхода с суши на корабль;
- процесс соединения должен отбросить врага в воду.
План Александра был одобрен, а сам он выступил во главе русской конной рати. Уничтожив шатры вражеские, князь поддержал воинов славных, бросив клич «За землю Русскую, за правду Новгородскую». Сценарий яростного боя проводился в точном исполнении с плана князя. Это принесло блестящую победу русским, которые вернулись с поля боя с небольшими потерями новгородцев и ладожан. Мужественно и героически сражались русские люди, отстаивая уцелевшую от монгольского ига родную землю.
Нельзя не вспомнить чудесное предзнаменование перед боем, когда в ночном дозоре воину Пелгусию привиделась ладья на Неве со святыми князьями-мучениками Борисом и Глебом. Именно Борис был тем, кто сказал: «… поможем сроднику нашему Александру». Юный Александр, ободренный чудом чудным, выдвинулся с молитвой на устах на шведов, обрушившись на вражеское построение внезапно, как Божия гроза.
Историческое значение битвы заключалось в следующем:
- героям-русичам удалось остановить продвижение шведов к Ладоге и Новгороду;
- была пресечена на ближайшее будущее скоординированность действий Ордена и Швеции;
- приостановлены захватнические нападки иноземцев на Русь.
Главные победы и боевое крещение молодой полководец получил в молодом возрасте: во время Невской битвы ему едва исполнилось 20 лет, а в свои 22 года - отстаивал будущность русского народа во время побоища на Чудском озере.
Значение фразы
Простой фразой, которая сохранилась в Новгородской летописи, святой Александр настроил новгородцев, псковичей, ижорян и карелов на победу в борьбе с рыцарями Ливонского и Тевтонского орденов в устье Невы. Невскую битву русские дружины выиграли, но крестовый поход, объявленный Папой Римским против наших православных предков, на этом не был закончен.
И снова псы-рыцари (так называл Карл Маркс немецких завоевателей) отправились с захватническими целями на русскую землю, облюбовав город Псков. Тогда и пришлось князю стать во главе небольшого, но решительного и сильного духом войска, которое выдвинулось навстречу врагу к Чудскому озеру в 1242 году.
Победа на Ледовом побоище имела большое значение для всех русских народов - освободились от ненавистного иноземного ига и грабительского притеснения немецких правителей, которые нависали над Русью не одно столетие.
В Библии
Фраза, сказанная русским святым Александром Невским, князем, которого мы призываем в молитвах и считаем ангелом-хранителем Санкт-Петербурга, - очень символична. С самого раннего детства Александр проявлял интерес к Библейским сказаниям и слыл набожным княжичем. За что Господь благословил верного стража Православия, которому противостояли враги. Но их попытки были безуспешными.
Произнося искренние молитвы, Александр настраивал своих ратных рыцарей на борьбу против многочисленных вражеских сил, будучи уверенным в своем правом деле.
В руках князя и митрополита Кирилла оказалось управление Русской церковью в непростой период ордынской зависимости. Всю свою жизнь Невский геройски воплощал жизненный принцип «Мир - Востоку, меч - Западу», в то время верную политику в полной мере поддержало и русское православие.
Несколько примеров (библейских и реальных) с похожим смыслом, которые отражают суть крылатого выражения русского князя:
- Из Ветхого Завета известно об истории Давида и Голиафа. В неравной борьбе Давиду, с именем Бога на устах и уповая на Его милосердие, удалось камнем победить великана Голиафа, что доказывало получение помощи от Господа не с помощью меча и копья.
- Гедеон стал знаменит тем, что с немногочисленными воинами, благодаря Божьему покровительству, освободил еврейский народ от врагов-мадианитян, угнетавших евреев в течение семи лет. Многочисленные обращения к Богу были нацелены на получение какого-нибудь святого знамения, чтобы заручиться поддержкой, подтвердить свои действия благословением и волей Господа, а не только самовольным решением.
- Не зря в Евангелии от Матфея говорится о том, что волосок не упадет с головы человека без ведома Господа.
Божественная сила правды милосердствует, никогда не завидует, не испытывает гордыни, не делает зла и не злорадствует.
В грозные годы Великой Отечественной войны немецкие захватчики шагали по советской стране, держа в руках плакаты с надписью «Бог с нами», но одновременно с этим чинили беззаконные поступки и насилие. Доселе известно, что верование без подтверждения делами праведными - неживое и пустое. Значит, Единородного Спасителя Божия с фашистами быть не могло, так как Бог - это есть правда и любовь.
Миссия истины - в вере, надежде, любви, долготерпении. Как гласит Священное Писание, любовь - вечна, даже если пророчества и знания упразднятся.
Ради других Отец Небесный готов был следовать на распятие, но Он никого не защищает против воли человека. И каждый самостоятельно выбирает, быть рядом с Господом или нет. Без Создателя вкусить настоящего упоения, жизнерадостности, блаженства и, разумеется, безусловной правды не получится.
В современном мире (как и когда ее употребляют)
Победы полководца Александра воспринимаются как символ превосходства русского духа над западной агрессией. Поэтому и в сегодняшние дни делают попытки оклеветать и опорочить его имя, а значение ратных битв занизить или вовсе исключить. А.С.Пушкин назвал таких людей «клеветниками России», а сам ответ заложен в том самом крылатом выражении, автором которого является благоверный князь Александр, и который вынесен в основную тему повествования.
Верить или нет в Господа - индивидуальное дело каждого. Но именно вера в давние времена вдохновляла воинов и великих полководцев перед сражениями во имя Руси Великой.
Все верили в Бога и обращались к нему с мольбами о помощи и просили благословения. И молодой герой-защитник не был исключением. Исходя из смысла изречения о правде и силе, невольно поверишь в помощь Сына Божьего, когда малому войску удалось разбить огромные полчища тевтонских рыцарей, как подтверждение торжества справедливости над силой.
Примеры обращения к этим знаменитым словам современных людей в самые тяжелые жизненные ситуации:
- Фильм режиссера Сергея Эйзенштейна о полководце Александре был снят в канун нависшей угрозы фашизма, чтобы вдохновить людей на защиту Родины. Патриотическая музыка Сергея Прокофьева оказывала сильное влияние на эмоциональный фон зрителя, умело связывая зрительные и музыкальные образы. Вывод один: крылатая фраза Александра затронула не только военную тематику, но и кинематограф, музыку и живопись.
- Опера Михаила Глинки «Иван Сусанин» тоже умело отразила разницу в понятиях «правда» (на стороне Сусанина) и «сила» (в лице польских угнетателей). В произведении всепобеждающая правда восторжествовала, а это является доказательством того, что Бог защищает правое дело и справедлив к людям.
- Известно, что князь являлся небесным покровителем и защитником сразу нескольких русских правителей. В честь святого князя уже в 19 веке, как бы вторя его знаменитым словам, символично освящались храмы, государственные учреждения, больницы, военные училища и тюрьмы, в которых христианство преподавалось в духе воспитания патриотизма, милосердия и гуманизма к убогим, немощным и падшим.
- В Советском Союзе во время Великой Отечественной войны (в 1942 году) была учреждена награда - орден благоверного князя Александра, которая вручалась офицерам Советской Армии за личную отвагу и совершенный подвиг на благо Родины.
Современная действительность подтверждает тот факт, что борцы за правду почему-то оказываются в меньшинстве, но чаще всего, непременно выходят победителями. Считается, что это обнадеживает человека, и не важно, есть ли у тебя сторонники и единомышленники.
И сегодня каждый, кто один или с малым количеством единомышленников стоит за правое дело и чувствует истинность своих устремлений к защите правды, вспоминая пример великого предка, с твердостью и упованием на Божью помощь может вслед за ним повторить: «Не в силе Бог, а в правде».
Даже если ты одинок в своих убеждениях, но прав, то справедливость непременно будет на стороне правды. Это то, за что боролся при жизни благоверный Александр и ради чего он совершил гражданский и духовный подвиг в деле борьбы с ордынским игом и иноземным порабощением.
Видео о ратных битвах за правду
На видеоролике показаны зарисовки ратных битв за правду и справедливость во имя русской земли и памяти наших предков.
3 575
Св. Александр Невский родился 30 мая 1219 года в уделе своего отца — Переяславле Залесском.
Отец — князь Ярослав Всеволодович, сын Всеволода Большое Гнездо и внук Юрия Долгорукого — был типичным суздальским князем. Глубоко верующий, благочестивый, суровый и замкнутый, с порывами гнева и милосердия, — таким встает перед нами образ отца Александра. О его матери — княгине Феодосии — известно очень мало. Летописные сказания противоречивы даже в указаниях того, чьей она была дочерью. Ее имя изредка и кратко упоминается в летописи всегда только в связи с именем мужа или сына. У нее было девять человек детей.
Житие Святого Александра повествует, что еще мальчиком он был серьезен, не любил игр и предпочитал им Священное Писание. Эта черта осталась у него на всю жизнь Князь Александр — это ловкий охотник, храбрый воин, богатырь по силе и сложению. Но в то же время в нем есть постоянная обращенность в себя. Из слов жития видно, что эта его резко отличающая особенность — совмещение двух, казалось бы, противоречивых черт характера — начала проявляться еще в годы раннего детства.
Но эти детские годы в Переяславле были очень кратки. Св. Александру рано пришлось выйти в жизнь. Причиной этому послужил переезд его вместе с отцом из Переяславля в Новгород. В 1222 году Ярослав с княгиней Феодосией, сыновьями Феодором и Св. Александром и дружиной приехал из Переяславля на новгородское княжение.
Все время детства Александра, время распрей Ярослава с Новгородом, его приходов и уходов, было временем бедствий и знамений новой грядущей беды. Особенно же эти бедствия увеличились с 1230 года, т.е. как раз ко времени второго самостоятельного княжения Феодора и Св. Александра в Новгороде. В 1233 году Феодор должен был жениться. В Новгород съехались родичи жениха и невесты. Но перед самой свадьбой Феодор занемог. 10 июля он скончался и был погребен в монастыре Св. Георгия.
В летописях имена Феодора и Александра всегда упоминаются вместе. Они вместе росли и учились, остались одни в Новгороде, из него бежали, вернулись в него, вместе княжили в нем при голоде. Так, наряду с несчастьями всей земли, Александра впервые посетило семейное горе в радостной обстановке готовящегося свадебного пира.
Через два года, в 1236 году, Ярослав сделался Великим Князем Киевским, и с этого года началось уже совсем самостоятельное княжение семнадцатилетнего Александра в Новгороде.
В 1239 году Александр женился на княжне Александре, дочери полоцкого князя Брячислава. Венчание совершено было в Торопце. Там же Св. Александр устроил свадебный пир. Вернувшись в Новгород, он устроил второй свадебный пир — для новгородцев.
В том же году он начал сооружать укрепления по берегам Шелони. После того, как татары повернули от Игнач Креста на юг, Св. Александр мог ясно увидеть всю трудность положения Новгорода. Длинная упорная борьба не кончилась, она только начиналась.
На востоке была разоренная земля, восстанавливаемые города и постепенно возвращающиеся из лесов жители. Там царила тяжесть разорения, угнетение татарских баскаков и постоянная боязнь нового нашествия. Помощи оттуда быть не могло. Каждое княжество было слишком занято своей бедой, чтобы отражать нашествия от других. Между тем в течение последних десятилетий против Новгорода стоял другой враг, натиск которого постоянно отражался с помощью Суздаля. Это был мир латинского католичества, авангардом своим — Ливонским орденом меченосцев — утвердившийся на берегах Балтийского моря и надвигавшийся на новгородские и псковские пределы.
В то же время другой авангард Европы — шведы наступали на север, угрожая Ладоге.
Борьба с Западом велась в течение всех первых десятилетий XIII века. Момент ослабления Руси и одиночества Новгорода совпал с усилением натиска с Запада и новгородские князья осознавали себя защитниками Православия и Руси Князю Александру пришлось выступить на эту защиту в годы самого высшего напряжения борьбы и одновременно наибольшего ослабления Руси. Весь первый период его жизни прошел в борьбе с Западом. И в этой борьбе прежде всего выступают две черты: трагическое одиночество и беспощадность. Несмотря на все ужасы татарских нашествий, западная война была не менее ожесточенной. И это отличие враждебных волн, шедших с запада и с востока, объясняет два совершенно различных периода жизни Александра: различие его западной и восточной политики.
Татары лавинами находили на Русь. Тяжко давили ее поборами и произволом ханских чиновников. Но татарское владычество не проникало в быт покоренной страны. Татарские завоевания были лишены религиозных побуждений. Отсюда их широкая веротерпимость. Татарское иго можно было переждать и пережить. Татары не покушались на внутреннюю силу покоренного народа. И временным повиновением можно было воспользоваться для укрепления этой силы при все растущем ослаблении татар.
Совсем иным был наступавший с запада мир католицизма. Внешний размах его завоеваний был бесконечно меньше, чем татарские нашествия. Но за ними стояла единая целостная сила. И главным побуждением борьбы было религиозное завоевание, утверждение своего религиозного миросозерцания, из которого вырастал весь быт и уклад жизни. С Запада на Новгород шли монахи-рыцари. Их эмблемой был крест и меч. Здесь нападение направлялось не на землю или имущество, но на саму душу народа — на православную Церковь. И завоевания Запада были подлинными завоеваниями. Они не проходили огромных пространств, но захватывали землю пядь за пядью, твердо, навсегда укреплялись в ней, воздвигая замки.
1240 году, в летнее время — в самую страду полевых работ — в Новгород пришла весть о нападении с севера. Зять шведского короля Фолькунг Биргер вошел на ладьях в Неву и высадился с большой ратью в устье Ижоры, угрожая Ладоге.
Неравная борьба началась. Враг был уже в новгородских пределах. Св.Александр Невский не имел времени ни послать к отцу за подкреплением, ни собрать людей из далеко разбросанных новгородских земель. По словам летописи, он «разгорелся сердцем» и выступил против шведского войска только со своей дружиной, владычным полком и небольшим новгородским ополчением.
Дойдя до Ладоги, Св.Александр присоединил ладожское ополчение к своей рати и через леса пошел к Неве на шведов, стоявших станом у своих ладей при устье Ижоры. Сеча произошла 15 июля в день памяти Св.Равноапостольного Великого Князя Владимира. Бой кончился к вечеру. Остатки шведской рати сели на ладьи и ночью ушли в море.
По словам летописца, тела убитых шведов наполнили три ладьи и несколько больших ям, а новгородцы потеряли убитыми всего двадцать человек. Можно думать, что летописец неправильно передает соотношение убитых в сече, но, во всяком случае, его рассказ выражает сознание великого значения этой победы для Новгорода и всей Руси. Натиск шведов был отражен. Слух о победе прошел по всей стране.
Новгород, объятый перед тем страхом и тревогой за исход неравной борьбы, возликовал. При звоне колоколов Св.Александр вернулся в Новгород. Архиепископ новгородский Спиридон с духовенством и толпы новгородцев вышли ему навстречу.. Въехав в город, Св.Александр проехал прямо к Св.Софии, хваля и славя Святую Троицу за одержанную победу.
Зимой того же 1240 года он с матерью, женой и всем княжьим двором уехал в Суздаль, поссорившись с новгородцами.
Видимо, новгородцы не понимали, что война не кончилась невской победой и что наступление шведов лишь первое нападение Запада, за которым последуют другие. В попытках Александра к усилению своей власти князя-предводителя рати они увидели прежнюю враждебную им княжескую суздальскую волю. Сама слава Александра и любовь к нему народа делали его в глазах новгородских бояр еще более опасным для новгородской вольности.
Той же зимой, уже после отъезда Александра, меченосцы опять пришли в новгородские владения Чудь и Водь, опустошили их, обложили данью и воздвигли город Копорье на самой новгородской земле. Оттуда они взяли Тесово и подошли на 30 верст к Новгороду, избивая по дорогам новгородских гостей. На севере они дошли до Луги. В это время на новгородские рубежи напали литовские князья. Меченосцы, Чудь и литовцы рыскали по новгородским волостям, грабя жителей и отбирая лошадей и скот.
В этой беде новгородцы отправили к Ярославу Всеволодовичу послов с просьбой о князе. Он послал им своего сына Андрея, младшего брата Александра. Но новгородцы не верили, что молодой князь выведет их из небывалых бед. Они снова послали к Ярославу архиепископа Спиридона с боярами, умоляя его отпустить на княжество Александра.
Ярослав согласился. Зимой 1241 года Александр после года отсутствия снова въехал в Новгород, и «рады быша новгородцы». Общие беды и невзгоды крепко связали Александра с Новгородом.
По приезде Александр собрал ополчение из новгородцев, ладожан, корельцев и ижорян, напал на воздвигнутое на новгородской земле Копорье, разрушил город до основания, перебил многих меченосцев, многих увел в плен, других отпустил. В ответ на это нападение орденские братья, несмотря на зимнее время, напали на Псков и, разбив псковичан, посадили в город своих наместников. Услышав об этом, Александр во главе новгородского и низового войска с братом Андреем пошел на орден. По дороге он взял приступом Псков и орденских наместников отослал закованными в Новгород. Из-под Пскова он двинулся дальше и вошел во владения ордена.
При известии о вторжении русских магистр собрал весь орден и подчиненные ему племена и выступил к рубежам. Узнав, что на него идет большая рать, Александр отступил из орденских владений, перешел через Чудское озеро и поставил свои полки на русском его берегу, на Узмени у Вороньего камня. Наступил уже апрель, но все еще лежали снега, и озеро было покрыто крепким льдом. Готовился решительный бой. На новгородцев шел весь орден. Немцы шли «похваляясь», уверенные в своей победе. Из рассказа летописи видно, что вся новгородская рать сознавала глубокую серьезность боя. В этом рассказе в напряженном ожидании битвы есть ощущение лежащей за спиной русской земли, участь которой зависела от исхода сечи. Исполнившись ратного духа, новгородцы сказали Александру: «О княже наш честный и драгий; ныне приспе время положити главы своя за тя». Но вершина этого сознания решительности боя заключается в молитвах Александра, которые приводит летопись: Александр вошел в церковь Св. Троицы и, воздев руки и помолившись, сказал: «Суди Боже, и разсуди прю мою от языка велеречива: помоги Господи, яко же древле Моисеови на Амалика и прадеду моему, князю Ярославу, на окаяннаго Святополка».
В субботу (5 апреля) на восходе солнца рать меченосцев в накинутых поверх доспехов белых плащах, с нашитыми на них красным крестом и мечом, двинулась по льду озера на новгородцев. Построившись клином — «свиньей» — и сомкнув щиты, они врезались в русскую рать и пробились через нее. Среди новгородцев началось смятение. Тогда Св. Александр с запасным полком ударил в тыл врага. Началась сеча, «зла и велика… и трус от копей ломленья и звук от мечного сечения… и не бе видети озеру, и покрыло бо есть все кровью». Чудь, шедшая вместе с орденом, не устояв, побежала, опрокинув и меченосцев. Новгородцы гнали их по озеру семь верст, до другого берега озера, называемого Супличским. На широком ледяном пространстве бежавшим некуда было скрыться. В битве пало 500 меченосцев и множество Чуди. Пятьдесят рыцарей было взято в плен и приведено в Новгород. Многие утонули в озере, провалившись в полыньи, а многие израненные скрылись в лесах.
Борьба с Западом не окончилась Невской и Чудской битвами. Она, возобновляясь еще при жизни Св. Александра, продолжалась несколько столетий. Но Ледовое побоище сломило вражескую волну в то время, когда она была особенно сильна и когда, благодаря ослаблению Руси, успех ордена был бы решительным и окончательным. На Чудском озере и на Неве Св. Александр отстоял самобытность Руси от Запада в самое тяжелое время татарского полона.
30 сентября 1246 года скончался в далекой Монголии «нужною», то есть насильственной смертью, великий князь Ярослав Всеволодовича.
Смерть Ярослава освободила на Руси великокняжеский престол. Великим князем временно сделался брат Ярослава — Святослав Всеволодович. Перемена на великом княжении вызвала перемещения на других столах. Перемещение коснулось и Св. Александра, как старшего сына умершего великого князя. Занятие нового стола зависело от татар. Для получения княжеств Св. Александр и его брат Андрей должны были ехать за ярлыком в Орду.
«Того же лета князь Андрей Ярославич поиде в Орду к Батыеви. Ко Александру же Яроелавичу прислал царь Батый послы своя, глаголя: «мне покорил Бог многи языкы, ты ли един не хощеши покоритися дрьжаве моей но, аще хощеши ныне соблюсти землю свою, то прииди ко мне», — так об этом повествуют житие и летопись.
Александр Невский памятникКипчацкие ханы из своей ставки следили за Русью. Имя Александра было уже прославлено по всей Pycи. Победы его над шведами, меченосцами и Литвой сделали из него народного героя, защитника Руси от иноземцев. Он был князем в Новгороде — единственной области Руси, куда не доходили татары. И, вероятно, многих русских в то время жила надежда, что этот князь, разбивавший с небольшим ополчением иноземные рати, освободит Русь от татар. Это подозрение должно было возникнуть и в ханской ставке. Поэтому приказ Батыя явиться в Орду вполне понятен.
Так же понятно и колебание Св. Александра — нежелание его ехать в Орду. Это был самый решительный и трагический момент в жизни Св. Александра. Перед ним лежали два пути. На один из них нужно было становиться. Решение предопределяло его дальнейшую жизнь.
Этот шаг был полон тяжких колебаний. Поездка в Орду — это была угроза бесславной смерти — князья и шли туда, почти как на смерть, уезжая, оставляли завещания — отдача на милость врага в далеких степях и, после славы Невского и Чудского побоищ, унижение перед идолопоклонниками, «погаными, иже оставивше истиннаго Бога, покланяются твари».
Казалось бы, что и слава, и честь, и благо Руси требовали отказа — войны. Можно твердо сказать, что Русь и, особенно, Новгород, ждали неповиновения воле хана. Бесчисленные восстания свидетельствуют об этом. Перед Александром был путь прямой героической борьбы, надежда победы или героической смерти. Но он отверг этот путь. Он поехал к хану.
Здесь сказался его реализм. Если бы у него была сила, он пошел бы на хана, как шел на шведов. Но твердым и свободным взглядом он видел и знал, что нет силы и нет возможности победить. И он смирился. И в этом унижении себя, склонении перед силой жизни был больший подвиг, чем славная смерть. Народ особым чутьем, быть может, не сразу и не вдруг, понял Святого. Александра. Он прославил его еще задолго до канонизации, и трудно сказать, что больше привлекло к нему любовь народа: победы на Неве, или эта поездка на унижение.
Приказ Батыя застал Святого Александра во Владимире. Всех ехавших в Орду особенно смущало требование татар поклониться идолам и пройти через огонь Эта тревога была и у Александра, и с ней он пошел к Митрополиту Киевскому Кириллу, жившему в то время во Владимире. «Святый же (Александр) слышав сие от посланных печален быша, вельми боля душею и недоумевашеся, что о сем сотворити. И шед святой поведа епископу мысль свою». Митрополит Кирилл сказал ему: «Брашно и питие да не внидут в уста твоя, и не остави Бога сотворившаго тя, яко инии сотвориша, но постражи за Христа, яко добрый воин Христов».
Александр обещал исполнить это наставление. Татарские чиновники послали сказать Батыю о неповиновении князя. Св. Александр стоял у костров, ожидая решения хана, как год перед этим Св. Михаил Черниговский. Посол Батыя привез приказ привести к нему Св. Александра, не заставляя проходить между огней. Ханские чиновники привели его к шатру и обыскали, ища спрятанного в одежде оружия. Секретарь Хана провозгласил его имя и велел войти, не наступая на порог, через восточные двери шатра, потому что через западные входил лишь сам Хан.
Войдя в шатер, Александр подошел к Батыю, который сидел на столе из слоновой кости, украшенном золотыми листьями, поклонился ему по татарскому обычаю, т.е. четырехкратно пал на колени, простираясь затем по земле, и сказал: «Царь, тебе поклоняюся, понеже Бог почтил тебе царством, а твари не поклоняюся: та бо человека ради сотворена бысть, но поклоняюся единому Богу, Ему же служю и чту». Батый выслушал эти слова и помиловал Александра.
Зимою 1250 года, после трех с лишним лет отсутствия, Александр вернулся на Русь. Киевское княжество, на которое он получил ярлык, было опустошено. В 1252 году Св. Александр въехал во Владимир, вотчину отцов и дедов. С этого времени его жизнь связана с Владимиром. Отсюда он правил всей Русью, его постоянным местожительством стал Владимир.
Владимирский период являет в Александре новые черты князя — мирного строителя и управителя земли. Эти черты не могли проявляться на новгородском княжении. Там он был лишь князем-воином, защищавшим русские пределы. Попытки его ближе подойти к управлению землей вызывали распри с новгородцами. Только здесь, в Суздальской Руси, он вполне является тем князем, делание которого в сознании и князей и народа неотделимо от самого понятия княжеского служения. Со времени вокняжения Александра во Владимире начинается его тесная и до конца жизни длившаяся дружба с Митрополитом Кириллом.
Его деятельность шла по двум направлениям. С одной стороны, мирным строительством и упорядочением земли он укреплял Русь, поддерживал ее внутреннюю сущность, накапливал силы для будущей открытой борьбы. В этом заключаются все его долголетние, упорные труды по управлению Суздальской Русью. С другой стороны, подчинением ханам и исполнением их повелений он предотвращал нашествия, внешне ограждал восстановленную силу России.
Только с этой точки зрения понятно все дело жизни Александра Невского. Перед ним лежала трудная задача сдерживания возмущенного и озлобленного народа. Все его долголетние труды созидали здание на песке. Одно возмущение могло разрушить плоды многих лет. Поэтому он подчас силой и принуждением заставлял народ смиряться под татарским ярмом, постоянно сознавая, что народ может выйти из-под его власти и навлечь на себя ханский гнев. Эта внешняя трудность усугублялась трудностью внутренней. Русский князь становился как бы на сторону хана. Он делался подручником ханских баскаков против русского народа. Александру приходилось осуществлять ханские приказы, которые он осуждал как пагубные. Но для сохранения общей главной линии спасения Руси он принимал и эти приказы. Эта трагичность положения между татарами и Русью делает из Св. Александра мученика. С мученическим венцом он входит и в русскую Церковь, и в русскую историю, и в сознание народа.
Осенью 1263 года Александр почувствовал приближение кончины. Призвав игумена, он стал просить о пострижении в иночество, говоря: «Отче, се болен вельми… Не чаю себе живота и прошу пострижения». Эта просьба вызвала отчаяние бывших с ним бояр и слуг. Начался обряд пострижения. Александр был пострижен в схиму с именем Алексия. На него был возложен куколь и иноческое одеяние. Тогда он снова позвал к себе своих бояр и слуг и стал прощаться с ними, прося у каждого прощения. Потом он причастился Св. Таин и тихо преставился. Это было 14 ноября 1263 года.
Митрополит Кирилл служил обедню в Успенском соборе во Владимире, когда вошедший в алтарь гонец сообщил ему о кончине князя. Выйдя к народу, Митрополит сказал: «Чада моя! Разумейте, яко уже зайде солнце Суздальской земли». И весь собор — бояре, иереи, дьяконы, черноризцы и нищие ответили рыданием и воплем: «Уже погибаем».
Погребение было совершено в Церкви Св. Богородицы во Владимире 23 ноября. Житие повествует, что когда митрополичий эконом Севастьян подошел ко гробу, чтобы вложить в руку усопшего разрешительную грамоту, рука князя распростершись взяла сама грамоту и снова сжалась.
