Графиня Мария Андреевна Румянцева (Румянцова), урождённая Матвеева (1699-1788) - мать полководца Румянцева-Задунайского, по слухам, рождённого ею от Петра Великого, статс-дама, гофмейстерина.
Биография
Мария Румянцева происходила из древнего дворянского рода: была дочерью действительного тайного советника графа Андрея Матвеева (1666-1728) от первого брака с Анной Степановной Аничковой (1666-1699), и по отцовской линии приходилась внучкой боярину Артамону Матвееву. Получила европейское образование, первые годы своей жизни провела в Вене и Гааге, где её отец служил послом до 1710 года.
С Петром
Свободно говорила по-французски, хорошо танцевала, обладала красотой и живостью, которые привлекли внимание Петра I.
В 19-летнем возрасте, 10 июля 1720 года, с богатым приданым, данным царем, выдана замуж за денщика царя Александра Ивановича Румянцева, получившим чин бригадира и недавно отличившегося в сыске по делу царевича Алексея. Царь пожаловал жениха «немалыми деревнями», конфискованными у казненного А. В. Кикина. Молодожены поселились в доме на Красном канале (участок дома № 3 по Марсову полю). Петр I подарил Румянцеву в 1724 большой участок на левом берегу Фонтанки, близ дороги в Царское Село. Там был выстроен загородный одноэтажный дом и разбит сад (ныне наб. р. Фонтанки, 116). В этом деревянном доме 18 февраля 1756 была освящена церковь Божьей Матери «Знамение». (Любопытно, что любовницей царя, но менее удачливой, была и другая родственница Артамона Матвеева - Мария Гамильтон, двоюродная племянница его жены Евдокии Григорьевны Гамильтон, иногда тоже ошибочно называемая его «внучкой»).
Вслед за этим произвела на свет троих дочерей. В 1725 году её муж находился в Константинополе, а затем на Персидской границе для размежевания, Мария же оставалась в Москве, где произвела на свет четвёртого ребёнка, сына, крещенного в честь царя Петром Александровичем, которому суждено будет стать знаменитым полководцем. Великий князь Николай Михайлович сообщает, что отцом мальчика был не законный супруг, а сам Петр, с этой же легендой соглашается Валишевский. Трудно судить о достоверности этой легенды, однако И. И. Голиков в анекдотах о Петре Великом дает ему косвенное подтверждение. Мальчик оказался последним из крестников вскоре после этого скончавшегося императора. Крестной матерью стала императрица Екатерина.
Румянцева имела влияние при дворе, благодаря подаркам оказала помощь французскому посланнику Кампредону, была в дружбе с цесаревной Елизаветой.
После Петра
При Анне Ивановне, за нерасположение к немцам и протест против роскоши при дворе (по некоторым указаниям - за отказ занять предложенную ему должность президента Камер-коллегии; или же за избиение Бирона, уличенного им в казнокрадстве), Румянцев был лишён чинов и сослан в казанскую деревню. Когда её муж подвергся опале и был лишён чинов, Мария Андреевна вместе с ним и детьми была отправлена на житьё в алатырскую деревню, где они провели около трёх лет.
В 1735 Румянцев был восстановлен в чине генерал-лейтенанта и сделан астраханским, а потом казанским губернатором и назначен командующим войсками, отправленными против взбунтовавшихся башкир. В 1738 Румянцева назначили правителем Малороссии, и семья переехала в Киев, откуда при помощи Мавры Шуваловой Румянцева поддерживала связь с не менее опальной цесаревной Елизаветой. Скоро её супруга перевели в действующую армию, а в 1740 году назначили чрезвычайным и полномочным послом в Константинополь.
(1788-05-15 ) (89 лет)Графиня Мария Андреевна Румянцева (Румянцова ), урождённая Матвеева (1699-1788) - мать полководца Румянцева-Задунайского , по слухам, рождённого ею от Петра Великого , статс-дама, гофмейстерина.
Биография [ | ]
Мария Румянцева происходила из древнего дворянского рода : была дочерью действительного тайного советника графа Андрея Матвеева (1666-1728) от первого брака с Анной Степановной Аничковой (1666-1699), и по отцовской линии приходилась внучкой боярину Артамону Матвееву . Получила европейское образование, первые годы своей жизни провела в Вене и Гааге , где её отец служил послом до 1710 года.
С Петром [ | ]
Свободно говорила по-французски, хорошо танцевала, обладала красотой и живостью, которые привлекли внимание Петра I.
Петр І не только имел большое расположение к М. А. Матвеевой, но и ревновал её к другим до того, что однажды даже наказал её собственноручно за слишком смелое обращение с кем-то другим и пригрозил ей, что выдаст её замуж за человека, который сумеет держать её в строгости и не позволит ей иметь любовников, кроме него одного .
«Она занимала первое место среди любовниц великого императора, он любил Марию Андреевну до конца жизни и даже ревновал её, что случалось с ним нечасто. Желая, чтобы кто-нибудь держал юную графиню “в ежовых рукавицах”, государь выдал 19-летнюю Матвееву за своего любимого денщика Александра Ивановича Румянцева…». (Вел. кн. Николай Михайлович)
В 19-летнем возрасте, 10 июля 1720 года, с богатым приданым, данным царем, выдана замуж за денщика царя Александра Ивановича Румянцева , получившим чин бригадира и недавно отличившегося в сыске по делу царевича Алексея. Царь пожаловал жениха «немалыми деревнями», конфискованными у казненного А. В. Кикина . Молодожены поселились в доме на Красном канале (участок дома № 3 по Марсову полю). Петр I подарил Румянцеву в 1724 большой участок на левом берегу Фонтанки, близ дороги в Царское Село. Там был выстроен загородный одноэтажный дом и разбит сад (ныне наб. р. Фонтанки, 116). В этом деревянном доме 18 февраля 1756 была освящена церковь Божьей Матери «Знамение» . (Любопытно, что любовницей царя, но менее удачливой, была и другая родственница Артамона Матвеева - Мария Гамильтон , двоюродная племянница его жены Евдокии Григорьевны Гамильтон, иногда тоже ошибочно называемая его «внучкой»).
Вслед за этим произвела на свет троих дочерей. В 1725 году её муж находился в Константинополе, а затем на Персидской границе для размежевания, Мария же оставалась в Москве, где произвела на свет четвёртого ребёнка, сына, крещенного в честь царя Петром Александровичем , которому суждено будет стать знаменитым полководцем. Великий князь Николай Михайлович сообщает , что отцом мальчика был не законный супруг, а сам Петр, с этой же легендой соглашается Валишевский . Трудно судить о достоверности этой легенды, однако И. И. Голиков в анекдотах о Петре Великом дает ему косвенное подтверждение . Мальчик оказался последним из крестников вскоре после этого скончавшегося императора. Крестной матерью стала императрица Екатерина.
Румянцева имела влияние при дворе, благодаря подаркам оказала помощь французскому посланнику Кампредону , была в дружбе с цесаревной Елизаветой .
После Петра [ | ]
Подруга Петра I рядом с бюстом Екатерины II
В 1740 году Румянцев был назначен уполномоченным на конгресс в Або , при праздновании заключенного там мира Румянцева получила от новой императрицы Елизаветы звание статс-дамы, и, поскольку муж её был возведен в графское достоинство, стала графиней и приобрела очень большое влияние при дворе благодаря своему «уму и такту» : способствовала успеху поручения шведского генерала Дюринга , французский посланник Далион считал необходимым платить ей пенсию, английский посол Вейч безуспешно пытался склонить её на свою сторону (но Румянцева с мужем держались профранцузской партии Шуваловых).
В 1744 императрица Елизавета поручила ей заведовать двором будущей Екатерины II , пока ещё принцессы Ангальт-Цербстской (в качестве доверенной особы Её Величества, для надзора и опеки над Принцессой, с обязательством отдавать Императрице подробный отчёт о всем замечаемом ею ) - и Румянцеву на этом «малом дворе» очень боялись.
Екатерина II вспоминает:
Во время этих маскарадов заметили, что у старой графини Румянцевой начались частые беседы с императрицей, и что последняя была очень холодна с матерью, и легко было догадаться, что Румянцева вооружала императрицу против матери и внушала ей ту злобу, которую сама питала с поездки в Украину ко всей повозке, о которой я говорила выше; если она не делала этого раньше, так потому, что была слишком занята крупной игрой, которая продолжалась до тех пор и которую она бросала всегда последней, но когда эта игра кончилась, её злость не знала удержу .
Она сопровождала императрицу Елизавету в поездке из Москвы к Разумовскому в Глухов в 1744 году, а затем в Петербург, была с нею на пиру у Разумовского в Гостилицах в день её именин 5 сентября 1745 года и т. д. После того, как принцессу и великого князя Петра Фёдоровича обвенчали, Румянцева была уволена от должности гофмейстерины и получила приказание вернуться к своему супругу. Считали, что причиной этому была неприязнь матери великой княгини Екатерины - Иоганны Гольштейн-Готторпской , а также канцлера Бестужева-Рюмина . Но своё положение особы, дружной с императрицей, Румянцева сохранила.
Румянцева! Она блистала
Умом, породой, красотой,
И в старости любовь снискала
У всех любезною душой;
Она со твердостью смежила
Супружний взор, друзей, детей;
Монархам семерым служила,
Носила знаки их честей.
Вдова [ | ]
В 1749 году Румянцева овдовела, но осталась при дворе и продолжала жить расточительно, порой проигрывая в карты, из-за чего нередко обращалась за финансовой помощью к Елизавете, а потом и к Екатерине, при дворе которой, как старейшая придворная дама и современница Петра, а затем и мать фельдмаршала, пользовалась большим уважением. Граф Сегюр писал о хозяйке: «Разбитое параличом тело её одно обличало старость; голова её была полна жизни, ум блистал веселостью, воображение носило печать юности. Разговор её был так интересен и поучителен, как хорошо написанная история».
Екатерина II, хотя и хорошо помнила, как Румянцева мучала её, будучи управляющей её двора, взойдя на престол, сделала её гофмейстериной (10 июня 1776), чему способствовали заслуги её сына-полководца. После заключения им Кючук-Кайнарджийского мира ей был пожалован
Статья на основе материалов из Википедии
Графиня Мария Андреевна Румянцева (Румянцова ), урождённая Матвеева (1699-1788) - мать полководца Румянцева-Задунайского , по слухам, рождённого ею от Петра Великого , статс-дама, гофмейстерина.
Биография
Мария Румянцева происходила из древнего дворянского рода : была дочерью действительного тайного советника графа Андрея Матвеева (1666-1728) от первого брака с Анной Степановной Аничковой (1666-1699), и по отцовской линии приходилась внучкой боярину Артамону Матвееву . Получила европейское образование, первые годы своей жизни провела в Вене и Гааге , где её отец служил послом до 1710 года.
С Петром
Свободно говорила по-французски, хорошо танцевала, обладала красотой и живостью, которые привлекли внимание Петра I.
В 19-летнем возрасте, 10 июля 1720 года, с богатым приданым, данным царем, выдана замуж за денщика царя Александра Ивановича Румянцева , получившим чин бригадира и недавно отличившегося в сыске по делу царевича Алексея. Царь пожаловал жениха «немалыми деревнями», конфискованными у казненного А. В. Кикина . Молодожены поселились в доме на Красном канале (участок дома № 3 по Марсову полю). Петр I подарил Румянцеву в 1724 большой участок на левом берегу Фонтанки, близ дороги в Царское Село. Там был выстроен загородный одноэтажный дом и разбит сад (ныне наб. р. Фонтанки, 116). В этом деревянном доме 18 февраля 1756 была освящена церковь Божьей Матери «Знамение» . (Любопытно, что любовницей царя, но менее удачливой, была и другая родственница Артамона Матвеева - Мария Гамильтон , двоюродная племянница его жены Евдокии Григорьевны Гамильтон, иногда тоже ошибочно называемая его «внучкой»).
Вслед за этим произвела на свет троих дочерей. В 1725 году её муж находился в Константинополе, а затем на Персидской границе для размежевания, Мария же оставалась в Москве, где произвела на свет четвёртого ребёнка, сына, крещенного в честь царя Петром Александровичем , которому суждено будет стать знаменитым полководцем. Великий князь Николай Михайлович сообщает , что отцом мальчика был не законный супруг, а сам Петр, с этой же легендой соглашается Валишевский . Трудно судить о достоверности этой легенды, однако И. И. Голиков в анекдотах о Петре Великом дает ему косвенное подтверждение . Мальчик оказался последним из крестников вскоре после этого скончавшегося императора. Крестной матерью стала императрица Екатерина.
Румянцева имела влияние при дворе, благодаря подаркам оказала помощь французскому посланнику Кампредону , была в дружбе с цесаревной Елизаветой .
После Петра
Подруга Петра I рядом с бюстом Екатерины II
При Анне Ивановне , за нерасположение к немцам и протест против роскоши при дворе (по некоторым указаниям - за отказ занять предложенную ему должность президента Камер-коллегии; или же за избиение Бирона , уличенного им в казнокрадстве), Румянцев был лишён чинов и сослан в казанскую деревню. Когда её муж подвергся опале и был лишён чинов, Мария Андреевна вместе с ним и детьми была отправлена на житьё в алатырскую деревню, где они провели около трёх лет.
В 1740 году Румянцев был назначен уполномоченным на конгресс в Або , при праздновании заключенного там мира Румянцева получила от новой императрицы Елизаветы звание статс-дамы, и, поскольку муж её был возведен в графское достоинство, стала графиней и приобрела очень большое влияние при дворе благодаря своему «уму и такту» : способствовала успеху поручения шведского генерала Дюринга , французский посланник Далион считал необходимым платить ей пенсию, английский посол Вейч безуспешно пытался склонить её на свою сторону (но Румянцева с мужем держались профранцузской партии Шуваловых).
В 1744 императрица Елизавета поручила ей заведовать двором будущей Екатерины II , пока ещё принцессы Ангальт-Цербстской (в качестве доверенной особы Её Величества, для надзора и опеки над Принцессой, с обязательством отдавать Императрице подробный отчёт о всем замечаемом ею ) - и Румянцеву на этом «малом дворе» очень боялись.
Екатерина II вспоминает:
Вдова
В 1749 году Румянцева овдовела, но осталась при дворе и продолжала жить расточительно, порой проигрывая в карты, из-за чего нередко обращалась за финансовой помощью к Елизавете, а потом и к Екатерине, при дворе которой, как старейшая придворная дама и современница Петра, а затем и мать фельдмаршала, пользовалась большим уважением. Граф Сегюр писал о хозяйке: «Разбитое параличом тело её одно обличало старость; голова её была полна жизни, ум блистал веселостью, воображение носило печать юности. Разговор её был так интересен и поучителен, как хорошо написанная история».
Екатерина II, хотя и хорошо помнила, как Румянцева мучала её, будучи управляющей её двора, взойдя на престол, сделала её гофмейстериной (10 июня 1776), чему способствовали заслуги её сына-полководца. После заключения им Кючук-Кайнарджийского мира ей был пожалован орден Св. Екатерины (12 июня 1775).
Графиня весьма часто присутствовала на разных обедах, свадьбах и торжествах при дворе; в день первого бракосочетания Великого Князя Павла Петровича (1773 г.) она, очень хорошо еще танцевавшая, просила Великого Князя оказать ей честь протанцевать с нею, так как она в своё время имела честь танцевать с его прадедушкою , дедушкою , и батюшкою , а затем, еще много лет спустя, на Придворном балу 24-го ноября 1781 г., в день именин Императрицы, прошлась в польском с одним из внуков Екатерины II - Великим Князем Александром Павловичем .
Престарелая графиня на миниатюре Хорнунга
По воспоминаниям современников, отличалась необыкновенной добротой и была готова всем помогать. Была в числе первых, кто в 1763 году стал принимать в своем доме подкидышей и беспризорных детей. Занималась делами в имении сына Павлино (совр. Железнодорожный), полученным им в приданое за женой, в том числе следила и за строительством церкви архитектором Бланком .
22 сентября 1778 года была пожалована обер-гофмейстериною Высочайшего двора. Пережила одну дочь - графиню П. А. Брюс, затем умерла её другая дочь - Е. А. Леонтьева, жившая вместе с матерью.
Мария Андреевна родилась 4 апреля 1698 г. в семье дипломата Андрея Артамоновича Матвеева (1666 – 1728) и Анны Степановны Аничковой (1666-1699).
Была внучкой боярина Артамона Сергеевича Матвеева (1625 - 1682), который воспитывался вместе с Алексеем Михайловичем Романовым. В последствии, он был воспитателем и советником царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной, и был убит во время стрелецкого бунта при попытке образумить стрельцов.
Она рано лишилась своей матери, скончавшейся 4 октября 1699 г., и росла под надзором мачехи, второй супруги отца Анастасии Ермиловны Аргамаковой (фамилия по первому мужу, ум. в 1756 г.).
Первые годы своей жизни Мария Андреевна провела в Вене и Гааге, где её отец служил послом до 1710 года. Воспитанием девочки занималась мачеха.
Мария Андреевна свободно говорила по-французски, хорошо танцевала, обладала красотой и живостью, которые привлекли внимание Петра I.
По словам П.Ф. Карабанова (1767 – 1851), Петр І не только имел большое расположение к Марии Андреевне, но и ревновал ее к другим до того, что однажды даже наказал ее за слишком смелое обращение с кем-то другим и пригрозил ей, что выдаст ее замуж за человека, который сумеет держать ее в строгости и не позволит ей иметь любовников, кроме него.
Действительно, когда вскоре один из его любимых денщиков - Александр Иванович Румянцев (1680 – 1749) возымел намерение вступить в брак, Петр I приехал с ним к А.А. Матвееву сватать его дочь за своего денщика. Матвеев не счел удобным противиться этому предложению, - и 10-го июля 1720 года, с богатым приданым от Петра I, в присутствии царя и царицы, состоялось бракосочетание 19-летней Марии Андреевны с Александром Ивановичем, получившим чин бригадира и недавно отличившегося в сыске по делу царевича Алексея (1690 – 1718). На другой день, 11-го июля, Их Величества кушали на почтовом дворе у Румянцева.
Царь пожаловал жениха «немалыми деревнями», конфискованными у казненного А.В. Кикина (1670 – 1718). Вслед за этим Мария Андреевна произвела на свет троих дочерей.
Великий князь Николай Михайлович (1859 – 1919), писал:
«Она занимала первое место среди любовниц великого императора, он любил Марию Андреевну до конца жизни и даже ревновал ее, что случалось с ним нечасто. Желая, чтобы кто-нибудь держал юную графиню «в ежовых рукавицах», государь выдал 19-летнюю Матвееву за своего любимого денщика Александра Ивановича Румянцева…».
Молодожены поселились в доме на Красном канале (участок дома № 3 по Марсову полю).
Петр I подарил Румянцеву в 1724 г. большой участок на левом берегу Фонтанки, близ дороги в Царское Село. Там был выстроен загородный одноэтажный дом и разбит сад (ныне наб. р. Фонтанки, 116).
Когда император умирал, Мария Андреевна была беременна сыном, ставшим впоследствии знаменитым полководцем П.А. Румянцевым-Задунайским, внешне похожим на Петра I.
В 1725 году её муж находился в Константинополе, а затем на Персидской границе для размежевания, Мария же оставалась в Москве, где произвела на свет четвёртого ребёнка, сына, крещенного в честь царя Петром Александровичем, которому суждено будет стать знаменитым полководцем.
Великий князь Николай Михайлович сообщает, что отцом мальчика был не законный супруг, а сам Петр, с этой же легендой соглашается Казимир Валишевский (1849 – 1935). Трудно судить о достоверности этой легенды, однако И.И. Голиков (1735 – 1801) в анекдотах о Петре Великом дает ему косвенное подтверждение. Мальчик оказался последним из крестников вскоре после этого скончавшегося императора. Крестной матерью его стала императрица Екатерина I.
При Анне Ивановне, за нерасположение к немцам и протест против роскоши при дворе (по некоторым сведениям - за отказ занять предложенную ему должность президента Камер-коллегии; или же за избиение Бирона, уличенного им в казнокрадстве), Румянцев был лишён чинов и сослан в казанскую деревню.
Когда муж Марии Андреевны подвергся опале и был лишен чинов, она вместе с ним и детьми была отправлена на житье в Алатырскую деревню, где они провели около трех лет.
В 1735 г. её муж был восстановлен в чине генерал-лейтенанта и сделан астраханским, а потом казанским губернатором и назначен командующим войсками, отправленными против взбунтовавшихся башкир. В 1738 г. Румянцева назначили правителем Малороссии, и семья переехала в Киев, откуда при помощи Мавры Егоровны Шуваловой (1708 – 1759) Румянцева поддерживала связь с не менее опальной цесаревной Елизаветой. Скоро её супруга перевели в действующую армию, а в 1740 г. назначили чрезвычайным и полномочным послом в Константинополь.
В 1740 году Румянцев был назначен уполномоченным на конгресс в Або, при праздновании заключенного там мира Румянцева М.А. получила от новой императрицы Елизаветы звание статс-дамы, и, поскольку муж её был возведен в графское достоинство, стала графиней и приобрела очень большое влияние при дворе благодаря своему «уму и такту».
Представители иностранных держав, зная о влиянии Румянцевой при дворе, старались расположить ее в свою пользу. Так, Шведский генерал Ю.Х. фон Дюринг (1695 – 1759) хвалился тем, что успех его поручения обнадежен ему приязнью генеральши Румянцевой; Французский посланник Далион (1742 – 1743, 1745 – 1748) находил нужным производить ей пенсию от своего двора и писал своему правительству, что она в большой милости у Императрицы; Английский посланник Килилл Вейч (1741 – 1744) склонял ее также на сторону своего кабинета. Но Румянцева, равно как и ее супруг, были сторонниками Французского двора и держались партии Шуваловых.
В 1744 императрица Елизавета поручила ей заведовать двором будущей Екатерины II, пока ещё принцессы Ангальт-Цербстской в качестве доверенной особы Ее Величества, для надзора и опеки над Принцессой, с обязательством отдавать Императрице подробный отчет о всем замечаемом ею. И Румянцеву на этом «малом дворе» очень боялись.
Екатерина II вспоминает:
«Во время этих маскарадов заметили, что у старой графини Румянцевой начались частые беседы с императрицей, и что последняя была очень холодна с матерью, и легко было догадаться, что Румянцева вооружала императрицу против матери и внушала ей ту злобу, которую сама питала с поездки в Украину ко всей повозке, о которой я говорила выше; если она не делала этого раньше, так потому, что была слишком занята крупной игрой, которая продолжалась до тех пор и которую она бросала всегда последней, но когда эта игра кончилась, её злость не знала удержу.»
После того, как принцессу и великого князя Петра Фёдоровича обвенчали, Румянцева М.А. была уволена от должности гофмейстерины и получила приказание вернуться к своему супругу. Считали, что причиной этому была неприязнь матери великой княгини Екатерины - Иоганны Гольштейн-Готторпской, а также канцлера Бестужева-Рюмина. Но свое положение особы, дружной с императрицей, Румянцева сохранила.
В 1749 году Румянцева М.А. овдовела, но осталась при дворе и про-должала жить расточительно, порой проигрывая в карты, из-за чего нередко обращалась за финансовой помощью к Елизавете, а потом и к Екатерине II, при дворе которой, как старейшая придворная дама и современница Петра, а затем и мать фельдмаршала, пользовалась большим уважением.
Граф Луи-Филипп Сегюр (1753 – 1830) писал о ней:
«Разбитое параличом тело ее одно обличало старость; голова ее была полна жизни, ум блистал веселостью, воображение носило печать юности. Разговор ее был так интересен и поучителен, как хорошо написанная история».
12 июня 1775 после заключения её сыном Кючук-Кайнарджийского мира ей был пожалован орден Св. Екатерины.
10 июня 1776 года Екатерина II, хотя и хорошо помнила, как Румянцева мучила её, будучи управляющей её двора, тем не менее сделала её гофмейстериной, чему способствовали заслуги её сына-полководца.
Графиня весьма часто присутствовала на разных обедах, свадьбах и торжествах при дворе; в день первого бракосочетания Великого Князя Павла Петровича (1773) она, очень хорошо еще танцевавшая, просила Великого Князя оказать ей честь протанцевать с нею, так как она в свое время имела честь танцевать с его прадедушкою, дедушкою, и батюшкою, а затем, еще много лет спустя, на придворном балу 24-го ноября 1781 г., в день именин Императрицы, прошлась в польском танце (краковяк) с одним из внуков Екатерины II - Великим Князем Александром Павловичем.
По воспоминаниям современников, отличалась необыкновенной доб-ротой и была готова всем помогать. Была в числе первых, кто в 1763 году стал принимать в своем доме подкидышей и беспризорных детей. Занималась делами в имении сына Павлино (совр. Железнодорожный), полученным им в приданое за женой, в том числе следила и за строительством церкви архитектором Бланком.
22 сентября 1778 года была пожалована обер-гофмейстериною Высочайшего двора.
Мария Андреевна пережила двух своих дочерей - графиню П. А. Брюс и Е.А. Леонтьеву.
Скончалась Мария Андреевна 4 мая 1788 года. Погребена в Благовещенской церкви Александро-Невской Лавры.
Державин Г.Р. посвятил ей одну из своих од - «На смерть графини Румянцевой», написанную для княгини Е. Р. Дашковой:
Румянцева! Она блистала
Умом, породой, красотой,
И в старости любовь снискала
У всех любезною душой;
Она со твердостью смежила
Супружний взор, друзей, детей;
Монархам семерым служила,
Носила знаки их честей.
…
Воззри на памятник сей вечный
Ты современницы твоей,
В отраду горести сердечной,
к спокойствию души своей,…
Державин обращался к Дашковой, которая была в крайнем огорчении от женитьбы её сына без её благословения, - в противоположность Румянцевой, которая перенесла много горестей выпавших на её долю стоически.
Графиня Мария Румянцева была любима Петром Первым, блистала при дворе Екатерины, давала советы Елизавете, наводила ужас на принцессу Ангальт-Цербстскую и отбывала ссылку в мордовском селе Чеберчине. Сегодня имя некогда известной и уважаемой в Петербурге дамы не упоминается в учебниках истории. Ее затмила слава сына — выдающегося полководца XVIII века Петра Румянцева-Задунайского. Александр и Мария Румянцевы прожили в Чеберчине до июля 1735 года. Местное население еще долго вспоминало их недобрым словом…
Почему военачальник считался сыном государя и как графская семья оказалась в мордовской глубинке, выяснила Ольга Платонова . Любовь Петра Великого
Грациозная и образованная дочь одного из самых передовых людей петровского времени Андрея Матвеева выросла в Вене и Гааге, а затем часто становилась объектом всеобщего внимания на ассамблеях в российской столице. Юная красавица свободно владела французским языком, умела интересно и живо говорить, считалась прекрасной танцовщицей. Неудивительно, что графиню заметил сам Петр I. Сохранились воспоминания современников о том, что царь сильно ревновал свою фаворитку и однажды пригрозил выдать замуж «за человека, который сумеет держать ее в строгости и не позволит иметь любовников, кроме него одного…»
Обещание император вскоре выполнил. Женихом стал его 40-летний денщик Александр Румянцев. Отец девушки не смог воспротивиться желанию государя и нехотя согласился на неравный брак. Свадьба состоялась в июле 1720 года в присутствии царя и царицы, щедро одаривших молодоженов. Румянцев получил чин бригадира. Впоследствии он редко видел супругу, так как постоянно находился в поездках. Тем не менее осенью 1721 года графиня родила дочь, через два года — вторую, а в 1725-м — сына Петра. Согласно распространенной версии, мальчик появился на свет в приднестровском селе Строенцы, где Мария Румянцева дожидалась возвращения мужа из Турции уже после смерти императора. По другой — в Москве, а его отцом был вовсе не Румянцев, а Петр I.
Румянцев А.И.
«Существовало и третье мнение, согласно которому будущий полководец появился на свет до кончины царя и тот даже стал крестным отцом, — говорит доцент кафедры традиционной мордовской культуры и современного искусства МГУ им. Огарева Сергей Бахмустов. — Если так, то сплетни об отцовстве государя не имели под собой основания, так как родитель крестным быть не мог. Впрочем, сама Мария Андреевна слухи не подтверждала, но и не опровергала. Любовной связью с императором открыто гордилась. В одной старой публикации мне встретились вполне конкретные сведения о том, что Петр затащил любовницу на чердак и лично высек за флирт с каким-то офицером».
М.А.Румянцева
После смерти императора жизнь Румянцевых продолжала течь все в том же русле. Пока глава семьи устраивал государственные дела, супруга жила при дворе и тесно общалась с цесаревной Елизаветой. Ситуация резко изменилась после того, как на престол взошла Анна Иоанновна. Она предложила генералу Румянцеву должность президента камер-коллегии, но тот отказался, заявив, что «ничего не смыслит в финансах и не умеет выдумать средств для удовлетворения роскоши». При этом любимец Петра Великого нелестно высказался о новых порядках при дворе, чем заслужил немилость. Он был арестован и предстал перед судом Сената, который 19 мая 1731 года вынес смертный приговор. Царица сохранила Румянцеву жизнь, но лишила чинов, ордена св. Александра Невского и отправила в ссылку в село Чеберчино Алатырского уезда под строгим присмотром капитана Шипова. Семье запретили выезжать из имения и принимать гостей. Следили за всеми расходами. Копии писем, поступающих в дом, направляли в Петербург. Выехать в поле или лес, посетить церковь можно было только в сопровождении солдат и офицера.
Чеберчино можно смело вносить в список туристически привлекательных мест Мордовии
Чеберчино
С приездом ссыльных бояр размеренной жизни мордовского села пришел конец. Солдаты и офицеры, присланные надзирать за Румянцевым, жили за счет крестьян и нередко мародерствовали: крали кур и овощи с огородов. От безделья часто пьянствовали, устраивали драки между собой и насиловали местных женщин. Как писал уроженец села и саранский краевед Алексей Клеянкин, девушки боялись военных как огня. Не стеснялся обирать крестьян и Александр Румянцев, который потребовал тысячу рублей в год оброка, по 10 пудов (163,8 кг) меда и сливочного масла, 130 пудов свинины, 200 тушек кур, а также множество баранов, гусей и другой живности. «Жили Румянцевы в доме, который был построен при прежнем хозяине Плещееве, но к прежним строениям многое прибавилось, — писал Клеянкин. — Была выстроена третья горница, а две старые заново переставлены. Перед окнами дома были сделаны два омшаника (погреба), обложенные внутри кирпичом, в которых постоянно отстаивалось вино. В одной из записей сказано, что в омшанике вина 9 бочек — около 274 ведер. В барском же дворе находились 3 лошади для разъездов, 24 коровы, 9 телиц, 5 быков, 32 свиньи, 40 поросят, 34 «перелетка и летника» (телят в возрасте от 4 до 10 месяцев)».
Необходимые предметы быта и одежду Румянцевым привозили дворовые люди из Москвы, Нижнего Новгорода, Симбирска и Алатыря, куда регулярно посылались крестьяне на своих подводах. Таким образом, жизнь в ссылке для графини Марии оказалась хоть и скучной, но сытой и размеренной, чего нельзя было сказать о «кормильцах» семьи. Жители Чеберчина и других вотчин часто приходили к барскому дому с жалобами на «тяготы своей сиротской жизни», но солдаты их отгоняли. В одной из челобитных крестьяне писали: «Государь Александр Иванович, бьют челом и плачютца арзамасской вашей, государь, вотчины села Уварова и деревни Чернухи сироты. По присланному от вас указу требуете с нас, сирот ваших, столовых припасов, меду 8 пудов, масла коровья 4 пуда, свиного мяса 30 пуд, за 80 баранов деньгами, 24 гуся, 130 кур русских, 3200 яиц. Из вышеписанных столовых припасов при владении нами, сиротами, прежним государем нашим Василием Семеновичем Змеевым, меду, баранов и за них деньгами мы не плачивали… Умилостивься, государь Александр Иванович, не повели с нас, сирот ваших, вышеписанные столовые припасы, меду и за баранов деньгами и впредь не править… и дать указ, чтоб нам от того платежа вконец не разоритца…» Робким требованиям крестьян генерал не уступил. Об этом свидетельствуют последующие жалобы, которые поступали на его имя вплоть до июля 1735 года, когда ссылке пришел конец. По ходатайству влиятельных родственников жены Румянцева его сначала назначили губернатором Астраханской, а через месяц — Казанской губернии. Вернули чин генерал-лейтенанта и орден св. Александра Невского, доверили командовать войсками, которые должны были подавить башкирское восстание.
Но жизнь чеберчинцев легче не стала. Уезжая, помещик оставил в силе прежний оброк и обязал крестьян ежегодно доставлять в Москву деньги, мед, мясо, сало и прочие продукты в начале января, а к августу — не менее 100 баранов, 200 кур и вина. С тех, кто не мог поставить, например, барана, охотно брал деньги. Кроме того, каждое лето 15 самых работящих мужчин Чеберчина должны были четыре месяца совершенно бесплатно трудиться в подмосковных деревнях Румянцева.
Мария Румянцева с детьми покинула мордовскую деревню только в июле 1736 года, когда муж стал правителем Малороссии и получил назначение в армию Миниха. Сначала графиня перебралась в Киев, откуда посылала цесаревне Елизавете «поклоны и гостинцы», а через четыре года переехала в Петербург. К тому времени Александр Румянцев сумел вернуть расположение императрицы Анны Иоанновны, которая даровала ему дом в Москве и назначила послом в Константинополь. Но настоящая слава и почет пришли к Румянцевым после воцарением Елизаветы, которая дала любимому денщику отца графский титул, а свою подругу Марию Андреевну удостоила звания статс-дамы.
Румянцева получила огромное влияние при дворе, чему также способствовали «большой такт, знание людей, умение расположить их к себе и привлекательная наружность». Представители иностранных держав, зная о ее высоком положении, старались расположить к себе.
Например, французский посланник Далион считал нужным выплачивать графине пенсию от своего двора. Англичанин Вейч также преподносил различные подарки, склоняя ее на свою сторону. Мария Андреевна часто сопровождала Елизавету в различных поездках, в том числе из Москвы в Глухов к графу Разумовскому в 1744-м. В том же году она получила назначение «состоять при принцессе Ангальт-Цербстской», которая прибыла в Россию для вступления в брак с наследником престола Петром III. Как доверенное лицо государыни она должна была доносить обо всем увиденном и услышанном. «Румянцева так усердно исполняла свои обязанности, что при дворе принцессы ее боялись как чумы, — рассказывает Сергей Бахмустов. — Будущая императрица Екатерина II затаила на графиню злобу, поэтому уволила ее с должности гофмейстерины и приказала вернуться к мужу сразу после свадьбы с царевичем. Но при этом Елизавета продолжала помогать Румянцевой и советоваться с ней по разным вопросам…»
Овдовев в 1749 году, графиня осталась при дворе и продолжала жить на широкую ногу. В ее доме постоянно собирались гости, танцевали, играли в карты. Румянцева немало проигрывала, поэтому часто обращалась за помощью к Елизавете, а потом к Екатерине II, которая со временем забыла о прежних обидах. Этому содействовали и заслуги сына — Петра Румянцева-Задунайского. В июне 1775 года она даже наградила графиню орденом св. Екатерины, а год спустя назначила гофмейстериной.
Мария Андреевна была постоянной участницей различных обедов, свадеб и торжеств. В день первого бракосочетания цесаревича Павла графиня пригласила его потанцевать, так как в свое время такой чести была удостоена от его прадеда, деда и отца. Кстати, много лет спустя на придворном балу 24 ноября 1781 года 82-летняя Румянцева прошлась по паркету с внуком Екатерины II — князем Александром! Несмотря на болезнь и паралич, которые настигли графиню после смерти старших дочерей, она до конца своих дней сохраняла «живость ума и воображения».
Многие современники отмечали доброту и отзывчивость Марии Румянцевой, которая помогала всем по мере возможности. Весть о ее смерти 4 мая 1788 года потрясла Петербург. Придворный поэт Державин даже посвятил графине оду:
«Она блистала умом,
породой, красотой,
И в старости любовь
снискала у всех
любезною душой.
Она со твердостью смежила
Супружний взор, друзей,
детей;
Монархам семерым служила,
Носила знаки их честей».
